Эпизоды из жизни Рэтикуса - страница 3

Шрифт
Интервал

стр.

В целом эта точка зрения формулировалась с трибуны деликатно, без особого акцента. Горячий ее сторонник - аспирант Н.У.Краюхо пытался придать конфликту остроту.

- Многие не только не принимают, но и не понимают нашей точки зрения, сказал Краюхо. - И это обидно, товарищи. Тем и хочу закончить свое выступление.

Кто-то шутки ради предложил высказаться самому Рэтикусу. Зашумели. И тут же притихли. Потому что Рэтикус произнес:

- Стоит ли спорить? Вспомните: работы Карела Чапека не помешали, а помогли явиться на свет работам Айзека Азимова. И вообще: поживем увидим.

Разгладились лица, заулыбались доценты и инженеры, лаборанты и стенографистки.

Однако позже, когда председательствовавший, профессор Перевальский, уже успел забыть о маленьком инциденте, тот же Краюхо несколько раз поднимался, как бы прося немедленно слова, но, не дождавшись приглашения, выкрикивал с места, слегка хлопая себя по лацкану пиджака:

- Да обидно же, обидно, товарищи...

Перевальский наконец обратил на него внимание и попросил удалиться из зала. Краюховцы возмутились. Один из них встал, требуя справедливости. Председатель растерялся - и от собственной резкости, вызванной рассеянностью, и от ощутимого нажима из зала.

Но Тропинин, после выступления так и не отходивший далеко от председательского кресла, оказался на высоте. Смотря поверх голов и обращаясь к тому месту, где возник шум, он сказал, как-то по-особому выделяя фонемы:

- Молодой чилаэк, с людьми, лишенными чувства юмора, следует обращаться со всей серьезностью.

"ПРО ВОЛНИСТУЮ РОЖЬ ПРИ ЛУНЕ..."

Года через три довелось мне снова встретиться с Рэтикусом, на этот раз в Большой Лунной библиотеке. Я не рассчитывала увидеть его здесь, о Библиотеке же писала очерк, стараясь с помощью легкой стилизации вызвать у читателя мысли о книгохранилище, являвшем собой воплощение порядка и пунктуальности. Начало этого очерка, сохранившегося у меня в рукописи, рассказывало о младшем библиотекаре Дане Цодровой и заведующем одним из многочисленных библиотечных отделов...

"Она пришла через полчаса после вызова - легкая, кроткая, в пушистом облегающем свитере. Сначала захлопали двери вакуумных шлюзов. Одна и вторая, ближе, ближе. Звонко простучали каблучки ее туфель. Вот она уже здесь, и в ее больших глазах - ни тревоги, ни недоумения. Оторвавшись от книг, он смотрел на нее строгими глазами и спрашивал, не забыла ли она о том, что нужно быть внимательной, собранной, безошибочной в каждой операции. Конечно, ошибку исправить легко - по Каналу книга до Земли за пять минут дойдет, - но что читатели скажут?

Каждая ошибка - потерянное время, минуты досады, сливающиеся в часы. А если к тому же читатель-новичок и не заметит, что книги перепутаны? Вчера едва не послали школьнику роман Сологуба вместо книги Соллогуба. Он понимает, читатели сами иногда виноваты, передают нечеткие заказы. Им нужно помочь с вниманием.

Она сидела опустив глаза, а он ворошил письма читателей, и ерошил волосы, и сыпал пепел мимо пепельницы. И говорил. Конечно, нелегко работать в самой большой библиотеке. Да и книг столько выпущено, что ошибиться нетрудно. Шутка ли, сотни миллиардов томов! На Земле они и не разместятся, хотя кое-кто до недавнего времени считал это целесообразным. Вот и выбрали Луну. Здесь нет влаги, силы гравитации малы, вакуум полный идеальное книгохранилище. Да, предлагают кое-что вместо книг. Фотопластик, электропроекторы. Но разве сбросишь со счетов, что старомодные бумажные книги нравятся читателям? И когда построили Канал - само собой получилось, что большую часть книг перевели на Луну. Так возникла Библиотека - сотни километров туннелей, залов, герметизированных эскалаторов, транспортеров, пневматических трубопроводов. Тысяча пульсирующих артерий в лунном теле.

Да он знает, нелегко быть здесь первый год. Пусть она извинит его за резкий тон - ничего страшного не случилось. Книжку Соллогуба адресат получит. Вот она - в углу кабинета, в ящике - упакована, перевязана. Она и отправит ее сама. Четыре минуты по Каналу, три - по магнитопроводу - и книга у читателя. Вот семь дней назад произошел действительно недопустимый случай: вместо сонетов Шекспира собрались высылать сборник молодого поэта Шафирова. Но в общем не стоит расстраиваться. Дальше - легче. Он сам два года работает, а не двадцать. Нет же, она не совсем так понимает его. Он и не огорчен вовсе. Так только... Пройдет... Всего доброго.


стр.

Похожие книги