Судьба эпикурейской философии неотделима от судьбы античного материализма. В беспросветную, темную ночь средневековья эпикуреизм, как и учения других философов-материалистов греко-римского мира, был полностью предан забвению в европейских странах.
В то же время идеи материалистической атомистики проникают на Восток. Так, в мусульманской секте мутазилитов (или «отделившихся») было немало приверженцев греческой философии и логики. Глава мутазилитов Василь ибн-Ата (VIII в.), отрицавший миф о вечности Корана, и его сторонники для обоснования своих философских взглядов использовали некоторые элементы атомистики Демокрита и Эпикура.
Извращенный эпикуреизм встречается в трактатах членов тайных кружков «Братьев чистоты», или «Верных друзей» (Ихван ассафа), существовавших в середине X в. на Ближнем Востоке. На формирование их философских воззрений оказал большое влияние неоплатонизм, который, как указывали Маркс и Энгельс, «представляет собой не что иное, как фантастическое сочетание стоического, эпикурейского и скептического учения с содержанием философии Платона и Аристотеля» (5, 129).
Известный иранский врач и химик средневековья Закария аль-Рази тяготел к древнегреческому материализму, в частности к атомистике Демокрита, стремясь сочетать античный материализм с зарванизмом, т. е. учением о борьбе двух противоположных начал (света и тьмы) в лоне единой первоначальной субстанции— бесконечного времени, понимаемого как бесконечно изменяющаяся природа.
Античная атомистика проникла в суфизм (X–XV вв.) — это преимущественно созерцательное и пессимистическое мировоззрение. Материалистические взгляды в учениях суфиев (особенно в раннем суфизме) принимали пантеистическую окраску, а пантеизм сочетался с атомистикой и приводил к мысли, что в каждом отдельном атоме скрывается мировое целое. Атомистика была, таким образом, приспособлена к мусульманскому богословию.
Начало нового времени знаменует собой возрождение материалистической философии в европейских странах, и в частности появление интереса к наследству Эпикура — Лукреция. Эпикуреизм находит сторонников среди идеологов подымающейся буржуазии. Так, известно, что итальянец Раймонди (XV в.) посвятил специальную работу защите эпикурейской этики. Этика Эпикура восхваляется в аллегорическом романе Франческо Колонна. Поджио и Лоренцо де Медичи были сторонниками эпикуреизма.
Живший в XV в. Лоренцо Валла восхвалял этику Эпикура за ее требование разумного ограничения человеком своих потребностей и страстей.
Французский философ Мишель де Монтень и его ученик и продолжатель Пьер Шаррон были знакомы с древней атомистической философией и интересовались учением Эпикура. Монтень вслед за Эпикуром полагал, что высшим благом для человека является спокойствие. Шаррон в своих сочинениях, ссылаясь на Эпикура и эпикуреизм, истолковывает «следование природе» и «здравый смысл» как «наслаждение».
Наряду с эпикурейской этикой, находившей все больший отклик в утверждавшемся буржуазном обществе, в новое время широкую популярность приобрела натурфилософия и каноника Эпикура.
Леонардо да Винчи пытался восстановить в своих правах материалистический сенсуализм Эпикура — Лукреция. Николай Коперник, Иоганн Кеплер, Джордано Бруно, Галилео Галилей испытали влияние натурфилософских идей эпикуреизма.
Материалистические и атеистические представления передовых мыслителей античного мира о вечности и бесконечности материи, материальности и единстве мира легли в основу разработанной Дж. Бруно концепции Вселенной. В сочинении «О причине, начале и едином» Бруно противопоставляет эпикурейское понимание материи аристотелевскому и подчеркивает превосходство первого по отношению к последнему, указывая в то же время на недостатки эпикурейского понимания взаимоотношений пустоты и атомов, отсутствие внутренней связи между этими двумя началами в системе Эпикура.
Бруно отмечал ценность атомистической теории для естествознания и признавал атом физическим минимумом. Философским же минимумом, способным «склеивать» атомы и пустоту, он считал не атом, а монаду, которой у него соответствовал философский максимум — бесконечная природа в единстве всех ее форм.
