Проблема души, ее отношения к телу занимает одно из важнейших мест в древнегреческой философии, и в частности в учении Эпикура.
Эпикур считает, что душа материальна и подобно телу состоит из атомов, причем ее атомы более тонки и подвижны, чем атомы тела. По его словам, «…душа есть состоящее из тонких частиц тело, рассеянное по всему организму, очень похожее на ретер (так понимает Кирилл Бели слово „πνευματι“; другие переводят его как „дыхание“. — А. Ш.) с какой-то примесью теплоты, и в одних отношениях похожее на первое (т. е. на ветер), в других — на второе (т. е. на теплоту)» (13, 63).
Эпикур доказывает телесность души следующим образом. Кроме пустоты, нет ничего самостоятельного бестелесного, но пустота как нечто самостоятельное и бестелесное не способна ни действовать, ни подвергаться воздействию — она служит лишь условием движения атомов. Поэтому бестелесная душа не могла бы ни действовать, ни испытывать воздействие (см. 13, 67).
Эпикур полагает, что душа, будучи материальной, чувствует с помощью тела и в согласии с ним, о чем «…свидетельствуют силы души, чувства, легкая возбудимость [способность к возбуждению], процессы мышления и все то, лишаясь чего мы умираем» (13, 63). Он прямо заявляет, что душа без тела ни на что не способна, полностью зависит от тела и «…не получила бы его (т. е. чувствование. — если бы не была прикрыта остальным организмом» (13, 64).
Поскольку душа существует во взаимодействии с телом, она не способна противостоять его естественным потребностям. Отрывок из писем Эпикура, приведенный Порфирием («К Марцелле»), гласит: «Не считай нисколько не согласным с учением о природе [т. е. неестественным] то, что, когда кричит плоть, кричит душа. Голос плоти: не голодать, не жаждать, не зябнуть. Душе трудно помешать этому и опасно не внимать природе, повелевшей ей вследствие присущего ей ежедневного довольства своим» (19, 44).
В то же время при удалении души из тела последнее лишается чувств, теряет способность действовать. Сущность души заключается в движении атомов в теле, а тело есть живой организм постольку, поскольку оно обладает душой. Тело и душа, будучи материальными и составленными из атомов, взаимообусловлены, органически взаимосвязаны и определяют существование друг друга.
Ленин высоко ценил материалистическое учение Эпикура о душе. Он обращает внимание на идеалистическое извращение Гегелем сущности этого учения, конспектируя его лекции по истории философии: «Душа-де. по Эпикуру, „известное“ собрание атомов. „Это сказал тоже (!!!) Локк… Все это — пустые слова“». Возражая Гегелю, Ленин указывал: «…((нет, это гениальные догадки и указания пути науке, а не поповщине))». Тут же он отмечал: «…это auch (тоже. — Ред.) чудесно!!!! Эпикур (341–270 до P. X.). Локк (1632–1704) Differenz (разница. — Ред.) = 2000 лет» (12, 289–290).
С учением Эпикура о соотношении души и тела связаны и его представления о смерти. По его мнению, смерть представляется людям величайшим страданием, а мысль о ней постоянно заставляет их беспокоиться лишь потому, что «…люди всегда ожидают или воображают какое-то вечное страдание, как оно описано в мифах, может быть, боясь и самого бесчувствия в смерти, как будто оно имеет отношение к ним» (13, 81).
Эпикур решительно выступает против учения о бессмертии души и ее загробном существовании. Поскольку без тела деятельность души немыслима, гибель тела означает и гибель души, их смерть наступает одновременно (см. 13, 65–66).
По словам Эпикура, людям совершенно не следует бояться смерти (см. 15, 125). Именно потому, что жизнь и смерть не могут быть чьим-то уделом одновременно, человеку нечего страшиться смерти, пока он живет. Ему также нечего опасаться после смерти, так как тогда его самого уже нет (см. 16, II). Эпикур признает одинаковую необходимость как жизни, так и смерти.
Смерти не может избежать ничто живое: «против всего можно добыть себе безопасность, а что касается смерти, мы, все люди, живем в неукрепленном городе» (17, XXXI). Поэтому, с точки зрения Эпикура, пренебрежение жизнью столь же глупо, как и жажда бессмертия.
