– В дверь звонят, тетя Стася, я сейчас…
– Сидите, Гога, я открою, мне все равно уже пора!
***
Ряды виноградников тянулись до самого горизонта. Только подъезжая к предгорьям, ты уже видел с равнины эти ряды, диагональные, медленно спускающиеся по склонам. Каких только тут не было сортов, от розовых и иссиня-черных до нежнейшей кожицы светло-зеленых и желтых. И все они прекрасно уживались друг с другом, общий язык легко находили даже арабские сорта с европейскими, азиатские с заокеанскими. И не просто находили, они взахлеб рассказывали друг другу историю своего рода, делились особенностями тамошнего климата, откуда они прибыли в эти края, и говорили об отношении к ним человека. А уже к вечеру, устав от дневных забот, всегда сходились на том, что виноград – вот истинный сын земли-матери и солнца-отца.
Подобное случалось достаточно часто – вдруг по соседству с лозой крупного розового арабского сорта появлялись кисти ягод меньших размеров совершенно темного европейского или светлого американского. Тогда в разговоры примешивался некоторый акцент и над склонами все чаще раздавался заливистый молодой смех. Все остальные смотрели на эту удивительную картину рождения новых ягод на стареющей лозе с немалым восхищением, всячески стараясь окружить родителя и дитя заботой. И тогда вода ручьев, бегущих с горных вершин, как-то ненароком стекалась к корням именно этой лозы, а соседи старались дать больше простора ее листьям, вежливо убирая свои с пути солнечных лучей.
И вот приходила долгожданная пора сбора урожая. Вокруг царило небывалое оживление, радость переполняла соседей, и они, трепеща от корней до кончиков рукавов, ждали волшебной минуты прощания и старались успеть закончить все дела, как будто это их ждала участь покинуть насиженные места. Они любовались плодами целого года работы, прищуриваясь, когда солнечный луч, переломившись в спелой мякоти, вдруг вспыхивал фонтаном миллионов ярких брызг, и при этом не забывали всячески наставлять молодые побеги умело пережидать холода и готовиться к приходу весны, жить в мире и дружбе с соседями, рачительно использовать воду и не упускать случая понежить свои листья в первых утренних лучах солнца. А когда в определенный день в рядах появлялись люди и начинали осторожно срезать гроздья спелых ягод, со всех сторон каждую из них провожали радостные напутствия счастливого пути и удачи в новой жизни.
***
Однажды утром жители маленького уютного городка, проснувшись и раздвинув ставни на окнах, удивились открывшемуся виду. Надо сказать, что любимым местом прогулок и воскресного отдыха горожан был холм, возвышавшийся в нескольких сотнях метров от городка. Там было устроено все необходимое для времяпрепровождения жителей – удобные скамейки под густыми кронами деревьев, покрывавших весь холм от подножия до самой вершины, специально отведенные места для пикников, детские площадки с затейливыми аттракционами, ухоженные дорожки для прогулок и много чего еще. Так вот, тем удивительным утром горожане вдруг увидели, что над холмом возвышается огромная хрустальная пирамида, словно холм сделался дорогим подарком в великолепной упаковке. Когда первая оторопь прошла, потрясенные жители стали замечать, что внутри кипит жизнь.
Вскоре весь город собрался вокруг пирамиды и люди с удивлением наблюдали за тем, что происходит под хрустальным куполом. А там играли оркестры для многочисленных зрителей, собравшихся перед сценой, аттракционы стали будто еще краше и были полны праздной веселящейся молодежи, кругом сновали дети, запускавшие удивительно раскрашенных воздушных змеев, а на скамейках восседали бодрые старики и старушки, любуясь происходящим. И вот что удивительно – ни одного звука не доносилось до жителей городка, словно они стали зрителями необыкновенного немого и при этом цветного кино. Более того, и те, кто находился внутри пирамиды, совсем не замечали столпившихся снаружи людей, многие из которых, прильнув к прохладному хрусталю, пытались привлечь к себе внимание криками, стуком и светом фонариков, принесенных из дома.
