Кальхаун стал готовить препараты из различных продуктов питания, которые он принес из магазина, подвергая их тепловой обработке и делая из них растворы. Он использовал абсолютно все имеющиеся у него продукты, включая сахар, соль, перец и кофе. Потом эти препараты он поочередно помещал под микроскоп, добавляя каждый раз капельку настоя из прелых листьев. Микроскопические существа отдавали должное поставкам продовольствия. Они питались, тучнели, плодились. Со временем они размножились бы до невероятных количеств.
Наконец дошла очередь до раствора кофе. Когда Кальхаун добавил капельку этого раствора в свой экспериментальный микрозоопарк, его обитатели перестали носиться взад и вперед по своим микроскопическим делам и замерли. Все они погибли.
Кальхаун проверил все еще раз. Да, так и есть. Он сделал раствор кофе, взяв зерна из своих запасов, и результат был совсем другим — жизнь в микрозоопарке продолжалась. Значит, кофе из магазина содержал какие-то компоненты, которые были смертельны для одноклеточных. Но отсюда вовсе не следовало, что этот кофе имеет такое же воздействие на человеческий организм. Концентрация алкоголя в пиве смертельна для простейших, вино тоже является слабым антисептиком. Кофе из магазина мог быть гораздо менее токсичным, чем какое-нибудь высокоэффективное средство для полоскания рта, и все-таки оказаться смертельным для обитателей «зоопарка» Кальхауна.
Однако суть заключалась в другом: что-то позволяло микробам беспрепятственно размножаться в человеческом организме, разрушая естественную защиту от инфекции. Для распространения инфекции ничего другого и не требовалось. Каждый человек носит в своем организме немало микробов — от бактерий, живущих в ротовой полости, до тех, средой обитания которых является кишечная флора. Даже в волосяных мешочках на коже часто живут стрептококки. Если разрушить иммунную защиту организма, каждый человек, несомненно, заболеет одной из тех болезней, возбудителей которых он на себе носит.
Значит, эпидемия на Крайдере II — и на Касторе IV перед этим — вовсе не была инфекцией, таинственно распространяющейся в отсутствие каких бы то ни было возбудителей — бактерий или вирусов. Значит, причиной было просто какое-то токсичное, ядовитое вещество, типа того, которое выделяют бактерии-возбудители ботулизма. Тогда все становилось на свои места. Такое токсичное вещество могло быть добавлено в какой-нибудь пищевой продукт — неважно, в какой именно, например в упаковки с кофе. В определенной концентрации это вещество будет безвредным для человека в том смысле, что не приведет к смертельному исходу. Оно будет иметь только один эффект — препятствовать образованию антител, то есть тех органических химических соединений, которые человеческий организм вырабатывает для борьбы с инфекцией, которая окружает человека. В результате человеческий организм будет неспособен бороться с инфекцией. Антитела, введенные в организм человека извне, могут победить болезнь, от которой сам организм не может защититься, но за одной болезнью обязательно последует другая и так далее. Однако в более сильной концентрации такое токсичное вещество убивало все живые организмы, кишащие в болотной воде.
Кальхаун еще раз прочитал информацию, которую выдал компьютер, и спустился вниз, в грузовое помещение корабля. На борту медицинского корабля находилось большое количество самых разнообразных вещей, в частности, некоторые основные компоненты, из которых можно составить бесконечное количество других соединений. Кальхаун отобрал из своих запасов те вещества, которые были указаны компьютером, и снова вернулся к работе с препаратами. Работал он долго и очень тщательно и в результате получил белый порошок. Затем приготовил очень слабый раствор этого порошка и добавил его в болотную воду. Инфузории, амебы и прочие крошечные создания продолжали беззаботно и радостно плавать и носиться в разных направлениях, не обращая на это ни малейшего внимания. Он добавил туда чуть-чуть настоя кофе и продолжал экспериментировать, чтобы определить, какое количество раствора с полученным им порошком, добавленное в настой кофе, делало его безвредным для простейших.
