– Рыжик, рыжик, – пробормотал попугай тоном, полным презрения.
Тут мистер Харрисон встал и с таким выражением лица, которое нагнало бы страх на любую птицу, не то что попугая, схватил клетку с попугаем и отнес ее в соседнюю комнату. Рыжий орал, ругался и вообще вел себя в соответствии со своей репутацией, но, оказавшись в полном одиночестве, сразу обиделся и замолк.
– Извините меня, продолжайте, – сказал мистер Харрисон, снова садясь на свое место. – Брат, моряк, он никогда не учил птицу хорошим манерам.
– Ну так вот. Иду я после чая в загончик. И что я вижу, мистер Харрисон…
– Энни вся подалась вперед и по детской привычке сжала перед собой ладони, а ее большие серые глаза испытующе впились в обеспокоенное лицо мистера Харрисона. – Стоит моя корова в своем загончике. Это я вашу корову продала, мистер Харрисон.
– Хорошенькое дело! – воскликнул мистер Харрисон, изумленный, не зная, что делать. – Вот это случай, нарочно не придумаешь!
– Ой, это еще что! Мне еще не так достанется от своей неразумности. Да и другим тоже, печально произнесла Энни. Так уж мне на роду написано. Со стороны можно подумать, что я уже большая. Мне же в марте следующего года стукнет семнадцать. Разве подумаешь? Мистер Харрисон, у меня слишком мало надежды на то, что вы меня простите, правда? Боюсь, уже поздно возвращать вашу корову, но вот деньги за нее или можете взять мою вместо своей. Она очень хорошая корова. Не могу выразить словами, как я переживаю за всё это.
– Это надо же, – с живостью заговорил мистер Харрисон. – Всё, больше ни слова об этом, мисс. Ничего страшного, абсолютно. Всякое случается. Я сам иногда очень порывист, мисс, больше чем надо. Но я не могу не высказать того, что думаю, и пусть люди принимают меня таким, какой я есть. Раз эта корова была в моей капусте… ну не в капусте… В общем, ладно, я возьму вашу корову взамен, раз вы хотели от нее избавиться.
– О, благодарю вас, мистер Харрисон. Я так рада, что вы не рассердились. Я так боялась этого.
– А я представляю, как вы были напуганы до смерти, небось, когда шли сюда. Да еще после вчерашнего шума, который я устроил вам. Но вы не обращайте на меня внимания. Я жутко откровенный старик, да-а… Меня так и тянет сказать правду, хоть она и на поверхности…
– И миссис Линд тоже, вырвалось у Энни. Она хотела прикусить язык, но не успела.
– Кто? Миссис Линд? Только не говорите мне, что я похож на эту старую сплетницу! раздраженно запротестовал мистер Харрисон. Да ничего общего! А что у вас в этой коробке?
– Пирог, – не без игривости сообщила Энни. Она почувствовала облегчение от дружелюбного настроя мистера Харрисона, и ее настроение от этого резко поднялось вверх, как легкая пушинка. – Я принесла это вам. Я подумала, что вы не так часто едите пирог.
– Вы правы. К тому же я очень люблю пироги. Весьма вам обязан. Какой красивый снаружи. Думаю, он и внутри не хуже.
– Да-да, – радостно согласилась Энни. – Раньше я делала пироги, которые, как бы выразилась миссис Аллен, были «не того». Но этот вполне удался. Я сделала его к встрече «Общества преобразования», но я успею сделать для них новый.
– Хорошо, мисс, но вы должны мне составить компанию. Сейчас я поставлю чайник, и мы выпьем по чашечке чая. Вы согласны?
– Только позвольте чай сделать мне, – попросила Энни, не уверенная, что ей разрешат.
Мистер Харрисон расплылся в улыбке.
– Я вижу, вы не очень доверяете моим чайным способностям. Ошибаетесь. Я могу приготовить тот еще чаек. Ну да ладно, сделайте вы. К счастью, в воскресенье шел дождь, так что чистой посуды сейчас навалом.
Энни быстро соскочила со стула и принялась за работу. Она ополоснула чайник в нескольких водах, прежде чем заварить чай. Затем она растопила печку и стала накрывать стол. Она принесла тарелки из помещения для кухонной утвари. Вид этого помещения привел Энни в состояние ужаса, но она разумно промолчала. Мистер Харрисон подсказал ей, где взять хлеб, сливочное масло и банку консервированных персиков. Энни украсила стол букетом цветов, которые она нарвала в саду, и закрыла глаза на пятнышки, имевшиеся на скатерти. Скоро чай заварился, Энни села напротив мистера Харрисона за его стол, стала наливать ему чаю и завела свободный разговор о школе, друзьях и своих планах. Энни не верила происходящему.
