За короткий срок было сфотографировано с воздуха более 350 тысяч квадратных километров площади материка, осмотрено еще столько же, вся территория была буквально застолблена пятнадцатью тысячами металлических вымпелов со свастикой, и на всех германских картах той поры Земля Королевы Мод была переименована в «Новую Швабию». По этой версии, Гитлер со своим штабом спасся на подводных лодках, так как во время войны бесследно исчезли 54 немецкие субмарины, причем подорваться на минах могли только 11. Главнокомандующий ВМС Третьего рейха в свое время обронил фразу о том, что им удалось построить для фюрера настоящую Шанг-ри-лу наших дней.
Александр Сурпин, занимавшийся разработкой материалов о фюрере, отмечает, что во время Второй мировой войны было замечено необъяснимое поведение фашистских ВМС в районе Антарктиды. Туда не подпускали никого, даже китобойные суда невоюющих стран.
А в конце войны в немецком городе Киле с подлодок сняли вооружение и загрузили контейнеры с огромными запасами провизии, аппаратурой и документами. Их дальнейшая судьба неизвестна.
Известный советский писатель и историк М. Демиденко в своей работе «Тайны Третьего Рейха» сообщает, что, разбирая в свое время сверхсекретные архивы СС, он якобы обнаружил документы, со всей определенностью указывающие на то, что эскадра германских подводных лодок во время экспедиции к Новой Швабии нашла целую систему соединенных между собой пещер с теплым воздухом. «Мои подводники, — обронил как-то Карл Дениц (командующий подводным флотом рейха) в 1938 году, — обнаружили в Антарктиде настоящий рай!»
Мистика Антарктиды
В конце 50-х годов произошла трагедия: из шестерых полярников, стартовавших к Южному магнитному полюсу от станции «Мирный», смогли вернуться только двое. По официальной версии, гибель людей произошла из-за жестокой бури и морозов. Однако впоследствии она была опровергнута участником этого похода Юрием Коршуновым. Он писал: «Когда мы значительно приблизились к магнитному полюсу, стояла замечательная по антарктическим меркам погода — ясный безветренный полярный день и около -30 °C. Маршрут мы прошли за три недели без единой поломки машин и прочих неприятностей. Мы разбили основной лагерь и решили лечь спать пораньше. Однако заснуть все никак не удавалось, нас охватило странное тревожное ощущение грядущей беды. Через некоторое время я вышел из палатки и, к своему удивлению и ужасу, увидел метрах в трехстах от вездехода огромный светящийся шар диаметром метров 15–20. Он подпрыгивал и двигался в нашу сторону, темнея с каждым мгновением. На мои крики выбежали все товарищи, а шар вдруг стал вытягиваться, превратившись в какое-то подобие колбасы со страшной мордой без глаз и отверстием, похожим на пасть. Снег под ним шипел и плавился, а переставшее прыгать «чудовище» все приближалось и как будто бы шевелило пастью. Наш фотограф Саша Городецкий несмотря на наши просьбы оставаться на месте пошел со своей фотокамерой навстречу жуткому «гостю» и принялся снимать его. А «колбаса» вдруг превратилась в длиннющую дымчатую ленту, стала крутиться вокруг Саши, и над его головой возникло подобие светящегося нимба, после чего он закричал и рухнул как подкошенный. Наш старший группы Андрей Скобелев и врач Рома Кустов принялись стрелять по «чудовищу» разрывными пулями. Оно неожиданно вспухло и взорвалось, распавшись на яркие искры и короткие молнии. Когда я подбежал к Городецкому, он уже не дышал. Его лицо, затылок, ладони, грудь и спина были сильно обожжены, а спецкостюм превратился в чадящие лохмотья. Мы уже ничем не могли ему помочь. Фотоаппарат же был расплавлен и полностью испорчен, словно в него попала молния, а на снегу мы нашли выплавленные борозды в полметра глубиной…
Через двое суток после этого ЧП случилась новая трагедия. Над ближайшим холмом возник, словно сгустившись из воздуха, в сотне метров от земли такой же, как и в прошлый раз, шар, а за ним следом полетели еще два. Медленно опускаясь и двигаясь по сложным и как бы хаотичным траекториям, они приближались к нам. Кустов и Борисов стали стрелять, едва шары стали изменять форму, а Скобелев в это время пытался фотографировать. В результате кончилось все еще более плачевно, чем в прошлый раз. У меня на некоторое время помутнело сознание, а когда я очухался, то ощутил в воздухе сильный запах озона, словно после сильной грозы. Кустов и Борисов лежали на снегу, и оба были мертвы. А Скобелев полностью потерял зрение и рассудок…
