Калиф аль-Мамун, славный потомок пророка, заинтригованный историями о бесчисленных сокровищах, скрытых в глубинах Пирамиды, совершил путешествие из Багдада в Каир в 820 г. с большим числом рабочих для раскопок Великой пирамиды. Когда калиф аль-Мамун впервые вступил на порог «Скалы веков» и посмотрел на ее сглаженную блестящую поверхность, его душу, без сомнения, охватило смятение. Опускающиеся камни должны были находиться в то время на месте, поскольку Калиф не мог найти ни намека на вход — перед ним вздымались все четыре стороны из гладкого камня. Руководствуясь неясными слухами, он приказал начать работы с северной стороны и долбить до той поры, пока не наткнутся на что-нибудь. Мусульманам с их грубыми инструментами и уксусом стоило громадных трудов пробить четыреста футов через известняк. Много раз они были на грани восстания, но слово калифа было законом, и надежда на огромную добычу поддерживала их.
Наконец, когда ими овладело полное уныние, на выручку им пришла судьба. Вдруг послышался шум обвалившегося камня рядом с медленно продвигавшимися разочарованными арабами. Побежав на шум со вспыхнувшей надеждой, они попали в нисходящий проход, который вел в подземную камеру. Они пробили себе путь через громадный, служивший отпускной решеткой блок, который перекрыл им дорогу. Один за другим они убирали попадавшиеся гранитные перемычки и шли по проходу, спускавшемуся от усыпальницы сверху.
Наконец ни одного блока не осталось на их пути, и путь последователям пророка был открыт. Но где же сокровища? Из помещения в помещение рыскали возбужденные люди, в напрасных поисках добычи. Недовольство мусульман достигло такой степени, что калиф аль-Мамун, унаследовавший премного мудрости от своего прославленного отца калифа ар-Рашида, послал в Багдад за сокровищами, которые он тайно подложил у входа в пирамиду. Он приказал тогда копать в этом месте, и велика была радость, когда сокровища были обнаружены, а рабочие были восхищены мудростью допотопного фараона, точно оценившего причитающиеся им за раскопки деньги, которые он закопал к их радости и выгоде.
Калиф вернулся в город отцов, и пирамида была оставлена на милость последующих поколений. В IX веке солнечные лучи, падавшие на отлично отполированные облицовочные камни, превращали каждую сторону пирамиды в ослепительный яркий треугольник, К настоящему времени уцелело только два таких облицовочных камня. Исследование пирамиды закончилось тем, что все облицовочные камни были расколоты и нашли свое место в различных мусульманских храмах Каира и его окрестностей.
Проблемы пирамиды
Ч. Пьяцци Смит спрашивает: «Не была ли пирамида возведена до изобретения иероглифов и до зарождения египетской религии?» Время еще покажет, что верхние камеры пирамиды скрывают тайну, восходящую к временам, предшествующим египетскому царству. Подземные камеры показывают, что здесь уже побывали римляне. В свете секретной философии египетских инициированных, У. Хармон чрезвычайно тонкими математическими вычислениями определил, что первая церемония в пирамиде состоялась 68 890 лет назад, когда звезда Вега послала свои лучи прямо в проход. Сама пирамида была закончена за десять или пятнадцать лет до этого события.
Хотя подобные рассуждения считаются современными египтологами вздором, они основаны на тщательном исследовании принципов небесной механики, использованной строителями пирамиды. Если облицовочные камни были на месте в IX веке, эрозия их не могла быть объяснена воздействием воды. Теория, согласно которой присутствие соли на внутренней поверхности камней свидетельствует о том, что пирамида в свое время погружалась в воду, ослабляется тем научным фактом, что этот вид камня выделяет соль. Хотя вполне возможно, что нижняя часть пирамиды и затоплялась, нет никаких твердых доказательств такого предположения.
Великая пирамида была построена из известняка и гранита, и два вида материалов были скомбинированы весьма интересным образом. Камни были подогнаны друг к другу с невероятной точностью, и цемент, их скреплявший, столь же тверд, как и сам камень. Известняк пилили бронзовыми пилами, на зубьях которых были алмазы. Остатки от распилов сложены в северной части плато и служат для всего сооружения контрфорсом.
