Джейк вопросительно посмотрел на отца своими спокойными, слегка удивленными глазами, глазами Дженифер.
Сиско встряхнулся и похлопал сына по плечу.
– Идем, Джейк. Вперед!
* * *
Дверь отворилась медленно, с громким скрипом. Сиско переступил порог и поморщился от спертого, неприятно-теплого воздуха. За спиной засопел вошедший вслед за ним Джейк. Сиско присмотрелся. На полу, рядом с открытым приборным щитом лежал на спине мичман, одетый в форму Звездного Флота. Он обернулся на скрип двери, и Бен увидел его раскрасневшееся, залитое потом лицо.
– Извините, командор, – произнес мичман с ирландским акцентом.
При этих словах его круглое добродушное лицо еще больше покраснело. Этот парень с прилипшими ко лбу прядями рыжеватых волос сразу понравился командору Сиско, а вот обстановка на станции вызвала прямо противоположные чувства. Даже беглый взгляд на приборные панели убеждал в том, что оборудование станции очень далеко от последних технологических достижений Звездного Флота. Кажется, мичман понял мысли командора.
– Все внутренности вырваны кардасианами, – пояснил он.
– Если бы мы знали, что у вас такие проблемы, то многое могли бы захватить с собой, – заметил Сиско.
Мичман поморщился и замолчал. Так, молча, он продолжал что-то делать внутри приборного щита. Видимо, у него ничего не получалось.
– Тут уже ничего нельзя сделать, – прервал мичман молчание. – У нас была здесь где-то нуклеоэмиссия, хорошо бы ее отыскать, прежде чем начать восстановление транспортаторов. Лично я считаю, что эти чертовы карды оставили нам один хлам.
Сиско проворчал, что он согласен с мнением мичмана. Несмотря на то, что Федерация сейчас не воевала с кардасианами и Сиско не был склонен к предубеждениям, он все же не одобрял поведение этноса, в котором процветали идеи эгоизма и мести, который создал свои материальные ценности путем грабежа ближних и дальних соседей. К бахорианам кардасиане относились, как к низшим существам, и позволяли себе делать с ними все, что хотели. Да, Сиско старался жить без предубеждений, но преодолеть их по отношению к кардасианам не мог.
Мичман наконец бросил свое занятие и поднялся.
– Майлс О'Брайен, ваш старший механик, – представился он командору.
Добродушно улыбаясь, механик протянул начальнику руку, но тут же смущенно отдернул ее: он вспомнил, что она измазана машинным маслом.
Командор улыбнулся непосредственности мичмана.
– Бен Сиско.
Затем он посмотрел на сына и увидел, что Джейк тоже улыбался.
Да, Майлс О'Брайен не мог не понравиться мальчишке.
– Мой сын, – представил командор Джейка.
– Здравствуйте, – с неожиданной робостью произнес мальчик.
О'Брайен улыбнулся в ответ и повернулся к командору.
– Проводить вас в вашу каюту?
Сиско утвердительно кивнул и вместе с Джейком последовал за механиком в боковой коридор. Здесь тоже было жарко, так что Бен тыльной стороной ладони вытер пот на лбу. Сейчас он думал о том, что каюта, возможно, окажется в лучшем состоянии, нежели аппаратная станции.
– Мичман, на этой станции действительно жарко, или это мне кажется? – спросил командор.
О'Брайен обернулся через плечо, и Сиско увидел перед собой лицо виноватого человека.
– Термостаты включаются только при температуре выше тридцати двух градусов, сэр, – смущенно произнес он. – Сейчас мы над ними работаем.
Сиско эта информация не обрадовала, Джейка, похоже, тоже. Мальчик хмуро рассматривал коридор, в котором, кроме них, не было ни души.
– А дети здесь есть? – неожиданно спросил он.
– Дети? – удивленно переспросил О'Брайен.
Посмотрев на командора, мичман, похоже, понял его состояние и причину столь невинного, на первый взгляд, вопроса Джейка.
– Да… ну да, конечно, – закивал головой мичман. – У меня вот есть двухлетняя дочка.
Мичман заметил, что заискрившиеся было глаза мальчика вдруг потухли, и в них отразилась тоска.
– Да, она, конечно, маловата для тебя, но, по-моему, я здесь еще видел мальчика-ференджи примерно твоего возраста, – поспешно добавил О'Брайен.
– Ференджи? – заинтересованно спросил Джейк.
В этот момент двойные двери открылись, и О'Брайен пропустил командора с сыном впереди себя. Сиско сделал пару шагов и остановился.
