— Спасибо, мой милый мальчик, — ответила бабушка, протянула ему назад ассигнацию в двадцать марок и сказала: — Это тебе. За то, что ты такой отличный сыщик.
— Нет, я не возьму этих денег. У меня ведь есть двадцать марок, которые мне дала мама.
— Эмиль, бабушку надо слушаться. Спрячь скорее деньги!
— Нет, я их не возьму.
— Ну и болван! — воскликнула Пони-Шапочка. — Я не заставила бы себя просить!
— Нет, бабушка, мне не хочется.
— Возьми, говорят, не то у меня от бешенства разыграется ревматизм, пригрозила бабушка.
— Ну, скорее убери эти деньги, — сказала тетя Марта и сама сунула ему бумажку в карман.
— Что ж, если вы уж так настаиваете… — простонал Эмиль. — Спасибо, бабушка.
— Это я должна благодарить тебя, это я должна благодарить тебя, ответила бабушка и погладила Эмиля по голове.
Потом Эмиль подал тете букет. Торжественно развернули бумагу, и все растерялись — то ли плакать, то ли смеяться.
— Сушеные овощи! — заявила Пони.
— Ну конечно, они с вечера лежат без воды, — печально объяснил Эмиль. Тут нечему удивляться. Когда мы их вчера утром купили у Штамницев, они были совсем свежие.
— Не сомневаюсь, не сомневаюсь, — сказала бабушка и поставила завядшие цветы в воду.
— Может, еще отойдут, — утешила его тетя Марта. — Ну, а теперь давайте обедать. Дядя придет домой поздно. Пони, накрой на стол!
— Сейчас! — ответила девочка. — Эмиль, а что у нас на обед?
— Понятия не имею.
— А что ты больше всего любишь?
— Макароны с ветчиной.
— Ну, значит, ты уже знаешь, что у нас на обед.
Собственно говоря, накануне Эмиль уже ел макароны с ветчиной. Но, во-первых, любимое блюдо можно есть хоть каждый день, а во-вторых, Эмилю казалось, что с последнего обеда в Нойштадте у мамы прошло не меньше недели. И он накинулся на макароны, словно он был господином Грундайсом — Мюллером Кислингом.
После обеда Эмиль и Пони вышли на улицу, потому что Эмилю не терпелось опробовать маленький никелированный велосипед Пони. Бабушка прилегла на кушетке. А тетя Марта пекла яблочный пирог. Она славилась в семье своими яблочными пирогами.
Эмиль мчался по Шуманштрассе, а Пони бежала за ним и держалась за седло, уверяя, что это необходимо, не то ее кузен упадет. Потом ему пришлось слезть, потому что Пони захотела продемонстрировать, как она делает восьмерки и тройки.
И тут к ним подошел полицейский с портфелем под мышкой и спросил:
— Скажите, дети, в доме пятнадцать живут Хаймбольды?
— Да, — сказала Пони. — Это мы. Одну минуту, господин майор.
Она поставила велосипед в подвал и заперла его.
— Что-нибудь плохое? — спросил Эмиль, который все еще беспокоился из-за проклятого Йешке.
— Совсем наоборот. Это ты ученик Эмиль Тышбайн?
— Да, я.
— Ну, тогда я могу тебя от души поздравить!
— У кого это день рождения? — поинтересовалась Пони, которая, вернувшись из подвала, услышала только последние слова.
Но полицейский ничего больше не сказал; он молча поднимался по лестнице. Тетя Марта ввела его в комнату. Бабушка проснулась и села на кушетке. Ее явно разбирало любопытство. Эмиль и Пони-Шапочка стояли у стола, сгорая от нетерпения.
— Дело вот в чем, — начал полицейский, раскрывая портфель. — Вор, которого сегодня утром помог задержать ученик реального училища Эмиль Тышбайн, оказался не кем иным, как грабителем банка в Ганновере, которого разыскивают вот уже месяц. Он похитил большую сумму денег. Нашим специалистам удалось установить его личность. И он уже во всем признался. Почти все деньги нашлись — они были зашиты в подкладке его костюма. Ассигнации по тысяче марок.
— С ума сойти! — воскликнула Пони-Шапочка.
— Две недели назад, — продолжал полицейский, — банк назначил премию тому, кто поймает грабителя. И так как ты, — он обернулся к Эмилю, задержал его, ты получишь эту премию. Господин комиссар полиции передает тебе привет, он рад, что ты вознагражден за твое мужество.
Эмиль поклонился.
И тут полицейский вынул из портфеля пачку денег и пересчитал их на столе, а тетя Марта, которая с вниманием следила за его жестами, прошептала:
— Тысяча марок!
— Вот это да! — воскликнула Пони.
Бабушка подписала квитанцию. И полицейский ушел. Но перед этим тетя Марта угостила его стаканом наливки из дядиного шкафа.
