Эликсир памяти, или Последние из Арконы - страница 13

Шрифт
Интервал

стр.

— Так, какое отношение это имеет к эликсиру. И зачем мне все это знать?

— Самое прямое отношение. Стоит перебрать лишку — и вы начнете обратный путь, овладевая мыслями и знанием собственных предков.

Спускаясь вниз по фамильному древу, туда, во тьму веков, одна или другая ветвь его приведет к Первоотцу.

— Адаму, что ли?

— Для кого как! Но вам, Рогволд, родство с Иеговой не грозит…

— Спасибо и на том.

— … Вы отмечены Руной Велеса.

— Кого?

— Я забыл предупредить, что даже самый отдаленный потомок бога, но все-таки не смешавший свою кровь с детьми иных кумиров, обречен продолжать дело своего Прародителя. Даждьбожи внуки предпочитают быть кем-то распятыми, но мы, Коровичи, если распяты — то по собственному почину… — его глаза дико блеснули.

— Сумасшедший! — оторопел я.

— Конечно, вы можете выставить меня за дверь под каким-нибудь уважительным предлогом. Мои слова походят на бред сумасшедшего, и не стоило бы вот так, сразу, посвящать вас в эту междоусобицу. Но за средой всегда следует проклятый четверг, и времени у нас у всех — три дня.

— Знаете. Тут скоро одна встреча. Я тороплюсь. Все, что вы рассказали, было очень интересно, но… Сами понимаете…. В случае чего, где мне вас найти?

— В среду после пяти у подножия Лысой горы, — глаза маньяка просверлили насквозь мой лоб.

Накинув плащ, Инегельд шагнул к выходу, я поспешил проводить нового знакомого. На пороге он неожиданно замер. Обернулся. Усмешка тронула его губы.

— А впрочем, ладно…

Затем Инегельд ушел. Я облегченно вздохнул и запер дверь кроме замков еще и на засов. Взгляд мой упал на толстый ореховый посох, второпях забытый гостем в углу коридора: «Не предлог ли это вернуться? Открывать не стану. Никого нет дома.»

Вернувшись в комнату, я комфортно расположился в глубоком кресле и отпил из фляги.

На крышу лицом ниц меня опрокинул рев пикирующего бомбардировщика. Я взвизгнула и закрыла голову руками.

— Ой, мама!

Летели зажигалки. Песок в ведре казался тяжелее свинца.

— Сонька, ты чего? — подружка толкнула меня в бок.

Я снова падала вниз лицом. Липкая глина проникала в дырявые боты.

— Воздух!!

Пули ложились дорожкой на стену противотанкового рва. Лопались кровавые мозоли. Мы бежали в лес. Надсадно выла сирена…

Несколько голодных ребятишек сидели на кровати, прижавшись друг к другу. В горнице о чем-то спорили взрослые.

— Негоже у святого отца брюкву воровать! — услышала я строгий голос бати.

Потом вбежал Сергунька. Брат держал в каждой руке по ломтю ржаного хлеба, щедро сдобренному горчицей.

— Ладно, Мара. Вас простили. Можете выходить… — услышали мы.

Затем он спросил: «Будете в мамзелей играть?»

— Мамзели в лаптях не ходют! — веско ответила я.

— Все равно, держите. Это — как бы шоколад!..

Я служил в голубых гусарах у царя-батюшки и писал проникновенные стихи возлюбленной. Я сражался с турками за свободу маленькой родной Черногории и звериными тропами уводил свой отряд высоко в горы. Я скоморошничал на базарной площади при Алексее Михалыче и был прилюдно избит батогами во исполнение его высочайшего Указа…

Я рожала и рождалась вновь и вновь, лечила скотину, пользовала змеиными ядами.

— Тетка Василиса, а расскажи нам про Хозяина Лесного.

— Что ж, ведаю и про него. Слушайте, пострелята.

Лесун обычно живет в самой глухой и непроглядной чащобе, но только минует половина велесеня — провалится он под землю до самой весны. А напоследок расшалится, зверье распугает да разгонит по логовищам, поломает деревья, завалит ими дороги прямоезжие.

Ежели увидите филина в дупле старой вербы — то обязательно леший. Не пугайте его свистом — вихрем пронесется птица-демон над полем — поутру скирды разбросаны да разметаны. А коли лесовик бушует — ничем, кроме доброй буренки его злость не унять. Лучше остаться без одной коровы, чем без целого стада.

— А дед Андрей говорит, супротив Лешего одна головешка поможет.

— Много он знает, ваш дед Андрей.

Когда же встретится лесовик с другим лешим — обязательно игру затеют. И нет у них иного богатства, окромя зверья да птицы звонкоголосой. Всякий охотник знает — коль пропала дичь лесная — значит, местный леший ее в кости и проиграл, от того и стараются задобрить Лесного Хозяина.


стр.

Похожие книги