Подготовка к возвращению в храм всевышнего
12 октября 1990 года, когда позади Арманда Хаммера остались девяносто прожитых лет, рентген показал, что он поражён неизлечимым видом рака.
Медик по образованию, он отдавал себе отчёт о роковом характере обрушившейся на него хвори. Тем не менее упорствовал, уповая на чудодейственное снадобье, которое ему доставляли из джунглей Мексики. В какие-то моменты казалось, что снадобье проявляет свою волшебную силу — болезнь отступала и жизненная энергия вновь возносила Хаммера на привычную ему высоту. Но вскоре стало очевидно, что высота эта последняя и с неё произойдёт окончательное падение…
Поняв это, Хаммер объявил родным, что возвращается к традициям праотцев, в храм Всевышнего, который завещал, что отрок по достижении 13 лет превращается в «сына заповеди» и должен быть подвергнут обрезанию.
Когда раввины указывали Хаммеру, что решение принято с непоправимым опозданием, он отвечал: «Праотец Авраам подверг себя обрезанию в 99 лет, а мне лишь 92 года…»
…Под руководством раввинов спешно шли приготовления к последнему торжественному акту жизни Арманда Хаммера — бар-мицве (обрезанию), запоздавшей на 79 лет.
Все было расписано, раввины отрепетировали каждое своё слово, кое должны были бы адресовать 13-летнему отроку, вступающему на ролях «сына заповеди» и «мужа обязанностей» в жизнь.
Посвящение должно было состояться 11 декабря. Однако за день до этого, 10 декабря 1990 года, Арманд Хаммер в последний раз глянул на окружавшую его реальность и отбыл в мир иной.
…Бар-мицва по установленному ритуалу была совершена над усопшим Хаммером на следующий день.
Отрока Арманда Хаммера сыграл актёр, которому было придано, сколь возможно, сходство с покойным, который, по понятным причинам, не мог присутствовать на собственном обряде обрезания…
* * *
Даже уйдя в мир иной, Арманд Хаммер не переставал преподносить сюрпризы.
Когда вскрыли его завещание, то оказалось что единственным наследником он назначил своего сына Юлиана, которому оставил целых… 15 тысяч долларов. Оскорблённый, он не явился на похороны отца, как и большинство других родственников, в такой же степени уязвлённых и обманутых покойным.
Но самый большой сюрприз ожидал окружающих впереди.
Когда воедино были сведены дебет с кредитом, то оказалось, что Арманд Хаммер должен государству и кредиторам сумму, в два раза превышавшую ту, в которую могло быть оценено всё его имущество, включая и «Малую Грановитую Палату»!
Словом, вся жизнь Хаммера прошла под лозунгом Пабло Пикассо:
«Неважно, друг мой, станешь ли ты миллионером. Главное — жить, как миллионер…»
* * *
«Действительно, прав был генерал, назвав материалы о деятельности Хаммера евангелием, — подумал Казаченко, закрывая пресс-бюллетень. — Изложено достаточно убедительно. Чувствуется, что автор или авторы поднаторели в очерковом жанре… Однако, — Олег посмотрел на часы, — пора приниматься за справку. Не исключено, что она представляет собой ещё одно бытописание, ибо генерал Крючков, став председателем КГБ СССР, оценивает сотрудников не за оперативную смекалку и качество заведенных дел, а за умение преподнести «воздушный шарик» в красивой обёртке. Забыл, ох забыл наш председатель, что разведчики и контрразведчики — не бюрократы. Их основное предназначение — не написание бумаг под грифом «секретно», а добывание их! А ведь многие мои сослуживцы преуспели и возвысились, имея бойкое перо вместо оперативного дара. Н-да… Как сказал бы мой шеф: «Чудны дела твои, Господи!..»
