— Это показывает его безмерное себялюбие: ведь если греки придут в отчаяние, это значит, что многие будут убиты.
— Для тебя ведь не новость, что он ослеплен сознанием собственной важности.
— Да, он таков с детства. Он признавал только двоюродного брата Патрокла, более никого. Можно было надеяться, что, повзрослев, он изменится, но этого не произошло.
— Он и Патроклу запретил сражаться. А мой лучший разведчик, который втерся в доверие к Патроклу, рассказал, что Ахилл впал в бешенство и взывал к своей матери, богине Фетиде, чтобы та примерно наказала Агамемнона за нанесенное ее сыну оскорбление: греки должны потерпеть сокрушительное поражение.
— Интересно, выполнит ли Фетида просьбу любимого сына? — сказала я.
— Вероятно, она уже ее выполнила[22]. Гектор со своим отрядом готовится атаковать греческий лагерь. Кто, как не боги, вложил ему в голову мысль сменить тактику, после стольких боев под стенами Трои?
Мне захотелось подышать воздухом, и, провожая Геланора, я вышла во внутренний двор. Мои комнаты, с плотно закрытыми на зиму окнами, сразу показались душными. Едва я вышла наружу, как порыв ветра чуть не сорвал с меня плащ. Сильно похолодало, и ветер раздувал мои волосы и одежду. Крошечные точки холода коснулись щек, носа, лба.
— Снег! — воскликнула я, глядя вверх: белый шлейф спрятал звезды.
— Колесницы увязнут в сугробах: значит, какое-то время боев не будет, — заметил Геланор.
— Гекуба говорила, что в Трое бывает снег, но я ей не поверила.
— Всегда нужно верить Гекубе, — рассмеялся Геланор. — Похоже, нас занесет! Надеюсь, у меня достаточно дров…
Бормоча себе под нос, Геланор съежился и торопливо пошел домой вниз по склону.
Я еще немного постояла во внутреннем дворе, наслаждаясь снегом и ветром. Мне случалось видеть снегопады в Тайгетских горах, после которых вершины сияли чистейшей белизной.
Троянская долина стала белоснежной, верхушки крепостных стен побелели, и улицы города укрылись белым одеялом.
Парис пришел позже меня; он топал ногами и отряхивал снег с плаща. Я целовала его в нос и подбородок, слизывая снежинки кончиком языка. По вкусу они напоминали лед.
— Все городские ворота закрываются крепко-накрепко: никто не сможет ни войти, ни выйти. Бои временно прекращаются, — объявил он.
— Хорошо бы не временно, а навсегда.
— Когда-нибудь это случится. Наступит день, когда бои прекратятся, долина опустеет. По ней снова будут скакать наши славные лошади. Кто-то будет ими тогда любоваться? И троянская ярмарка станет еще богаче и многолюднее.
Он сел на стул, взял со стола сушеный финик и съел его.
— Пора бы мне отучиться от привычки лакомиться. Городские запасы быстро убывают. — Парис вздохнул, взял другой финик и обратился к нему: — Ты прибыл из далекого Египта. Из этой равнинной страны, где Нил орошает бескрайнюю пустыню, над которой возвышаются только рукотворные горы, построенные человеком из камня. — Парис положил финик в рот. — Удивительная страна — Египет, мне рассказывали…
Его взгляд затуманился, он взял меня за руку и крепко сжал.
— Елена… Когда война закончится, когда все будет позади, давай с тобой уедем далеко-далеко. В Египет. Я займусь там торговлей, будем посылать товары в Трою. Зачем пользоваться услугами посредников? Трое выгоднее торговать напрямую.
— Но… ты ведь троянский царевич! Разве царевич может стать купцом?
— Кем я уж точно не могу стать — это царем. Трон унаследует Гектор, после него — Деифоб.
— Эта отвратительная обезьяна!
Парис рассмеялся.
— Отец его высоко ценит. Он прав, что касается воинских доблестей. А для отца только они имеют цену.
«В таком случае Приам не мудрый правитель, а совсем наоборот», — чуть не вырвалось у меня, но я сдержалась, чтобы не обидеть Париса.
— Возможно, после окончания войны он проведет переоценку ценностей, — только и сказала я.
— Я не хочу ждать этого. Елена, прошу тебя, давай уедем, будем жить в другом месте. Теперь я понимаю — наш приезд в Трою был ошибкой. Мы здесь навсегда останемся диковинами, которых все чураются. Нам будут ставить в вину каждого убитого троянца — я боюсь этого! Нет, не следовало мне возвращаться в Трою! Прошу тебя, давай уедем и заживем свободными людьми в новой стране!
