Правда, однако, состояла в том, что весь замысел стоял на хрупком фундаменте, состоящим из догадок и интуиции сыщика. Если все пойдет как надо… Если сыщик угадал мотивы убийцы правильно, и тот в самом деле вознамерился стать главой новой Гильдии Убийц. Если убийца не раскусит замысел Шикаши… кто знает: а вдруг провокация получилась слишком явной? Если Душегуб в самом деле решит показать всем, что способен подготовить покушение за пару дней. Если он и дальше будет следовать своей тактике и подкрадываться к жертве в толпе. Если мои амулеты и стражники, которые их носят, сработают безупречно. Если, если… слишком много "если". Когда я спросил Шикаши, не беспокоит ли его такое количество случайностей, он ответил, что в его профессии по-другому не бывает.
Представление давалось после обеда, а по окончании его должна была пройти традиционная вечеринка с участием артистов. Само собой, пропуск на вечеринку стоил гораздо дороже, чем на представление, и его могли себе позволить только состоятельные граждане. Но Саама находилась тогда на пике своей популярности, так что ожидалось огромное количество гостей – две сотни, а, может быть, и три. В этой толпе легко бы затерялся не только человек, заслуживший прозвище "Невзрачный", но даже импозантный Шикаши.
Сыщик предусмотрел особые меры предосторожности, усилил охрану. Впрочем, из-за серии покушений то же самое сделали многие знатные граждане города, так что это само по себе не должно было насторожить убийцу. Шикаши заметил, что если бы он, наоборот, сократил число бойцов, вот тогда Невзрачный мог бы почуять подвох.
Мы приготовили для убийцы сюрприз. Конечно, речь шла о моих амулетах, позволяющих увидеть оружие под одеждой, но не только. Под куполом театра, где обычно орудовали осветители и иллюзионисты, мы устроили наш штаб. Там прятался сам Шикаши, я и еще двое магов (их звали Иленко и Нит). На всех я заранее набросил заклинание Невидимости, так что сцена и зал были у нас как на ладони, но никто об этом не догадывался. Оттуда мы могли следить за всем происходящим.
В театр вели два главных входа и два черных. Один черный ход наглухо заколотили, но второй мы не решились закрывать. Через него в театр проходили артисты и обслуживающий персонал. Был шанс, что Невзрачный попытается проникнуть внутрь под видом уборщика или кого-то подобного. Мы не могли видеть черный ход с нашей позиции, поэтому там дежурил еще один маг, специалист по стихии снов. Его задачей было послать мне ментальный сигнал в случае тревоги.
Около артистки постоянно находилось пятеро: трое фалангистов и двое магов. Один маг – из стихии снов – тоже служил связным. Второй – тот самый огненный, который охранял вход в гостиницу. У фалангистов тоже были свои специализации: "глаз", "снайпер" и "чудовище". "Глаз" был мастером по заблаговременному обнаружению подозрительных личностей, большой знаток своего дела, хотя… этого знатока уже однажды обвели вокруг пальца. "Снайпер", вооруженный арбалетом, должен был застрелить врага, если тот попытается бежать. Примерно такая же задача была и у огненного мага. Последний ("чудовище") вполне оправдывал название своей роли: это был непомерно мускулистый гигант, который, наверное, легко поднял бы Сааму одним пальцем. Задача любого "чудовища" – прикрывать клиента собой.
Мы ждали…
____________________
Нам доложили, что открылся черный вход. Сейчас через него должна потянуться цепочка артистов, музыкантов, гримеров, осветителей, лотошников, уборщиков, декораторов и прочих. Иленко погрузился в транс, необходимый для Ясновидения. Весь предстоящий вечер он будет незримым глазом "летать" вокруг театра, чтобы обнаружить любую попытку проникнуть в здание через окна или крышу.
Вдруг внутри черепа я почувствовал щекотку – обычный эффект, когда кто-то колдует на тебя Зов. Это маг у черного входа снова вышел на связь.
– Зовет Тинтертон. Все спокойно, большая часть персонала уже вошла. Теперь только изредка подтягиваются опоздавшие.
Открылись главные входы, и стали прибывать зрители. Один за другим они с трудом отворяли двери, снабженные мощными пружинами. А перед дверьми стояли наши люди – стражники в закрытых шлемах. Это Шикаши придумал: все амулеты-линзы, которые мы делали, он маскировал, пряча за одной из глазниц шлема. Ничто не должно вызывать лишних подозрений. Каждый зритель проходил мимо бдительных стражников, после чего открывал двери и отдавал служителю жемчужину с нарисованной на ней руной. Жемчужина служила пропуском на представление. С нашей позиции можно было рассмотреть каждого входящего и лишний раз придирчиво присмотреться к нему. Служитель подносил к очередному зрителю жезл с семицветным символом Школы Магии, который должен был обнаружить запрещенные амулеты. Такие жезлы непросто делать, но Школа продавала их страже почти за бесценок. Начальство Школы находило выгодным пресекать распространение опасных магических вещиц чужими руками. К сожалению, эти жезлы могли распознать далеко не все…
