Ровно в восемь он набрал домашний номер Дагана. После двух гудков раздался голос:
- Кто это?
- Террел. Как дела?
- У меня есть то, что тебе нужно. Пришлось попотеть. Я взял двух подставных владельцев и выбил из них признание. Тикнор услышал об этом и поднял крик. Завтра он соберет советников и меня отстранят. Хороша расплата, верно?
- Ну, ты же полицейский, а не страус. Ты хотел знать, так ведь?
- Да, я знаю, но я больше не полицейский. Дивно, правда?
- Кто владеет этими компаниями?
- Меня это потрясло. Я прослужил в системе годы, но ни за что бы не догадался! Айк Селлерс владеет половиной. Второй половиной владеет Дэн Брайдуэл. Можешь себе представить?
- Вы уверены? Абсолютно?
- Господи! Доверьтесь мне, чтобы я смог провести обычное расследование, - устало вздохнул Даган.
- Извини, дело того стоит. У тебя в нашей команде есть друзья. Мы дадим о тебе прекрасный репортаж.
- Тридцать пять лет службы, и всего за десять минут можно на всем поставить крест. Здорово, не так ли?
- Очень. Но не унывайте. Заставьте их вас уволить.
- Это я уже сделал.
Террел повесил трубку и начал одеваться. Брайдуэл - этот надутый пуританин, благодетель, безжалостный разоблачитель воров и мошенников крепко спаян с Айком Селлерсом. Этого достаточно, чтобы честный человек спятил. Неудивительно, что Карш так циничен.
Уже когда он собирался уходить, зазвонил телефон. Он раздраженно схватил трубку.
- Алло? Террел.
- Ты велел мне запомнить фамилию...
Он узнал голос Конни Блейкер.
- Рад, что ты запомнила. Чем могу помочь?
- Я хочу тебя видеть. Я ... ну, передумала.
- Где ты?
- В клубе. Не приедешь со мной выпить?
Что-то с ней не так, - подумал он. - Может быть, напугана или встревожена.
- Сначала я должен кое с кем встретиться. Что, если в 9. 30?
- Прекрасно. Это между моими выходами. Пожалуйста, не подведи меня.
Террел посмотрел на телефон и поднял бровь. Все это звучало очень странно.
- Не беспокойся, я буду.
Дэн Брайдуэл жил в Саут-сайде, в простом большом доме, казавшемся таким же крепким и бескомпромиссным, как репутация честного человека. Умный камуфляж, - подумал Террел, поднимаясь по деревянным ступенькам и нажимая звонок. Никаких украшений или показухи. Никаких мартини и любезностей. Только предметы первой необходимости. Все абсолютно: деньги и власть. Террел начинал злиться. До сих пор его отношение было отстраненным и профессиональным, как у хирурга, вскрывающую раковую опухоль. Это была работа, требующая всего его умения и опыта. Сейчас он чувствовал, что это стало чем-то большим.
Дверь открыла пожилая женщина в черном платье. Террел сказал ей, что хочет видеть Брайдуэла. Она нахмурилась.
- Не знаю... Он собирается в аэропорт...
- Я займу только пару минут. Меня зовут Террел, я из "Кол Бюлетин".
- Я доложу. Вы не подождете в гостиной?
- Конечно.
Террел снял шляпу и шагнул в прихожую. Там была вешалка для шляп, стойка для зонтов и круглая лестница, ведущая на второй этаж; все это выглядело солидно и слегка старомодно. Зато удобно.
- Поездка неожиданная? - спросил он.
- Мистер Брайдуэл нужен во многих местах. И он повсюду ездит сам.
Говорила она так, будто они обсуждали местного пастора.
- Да, конечно, - серьезно кивнул Террел.
Гостиная была длинной и мрачной, с толстыми красными коврами и темной массивной мебелью. Террел закурил и присел на широкий деревянный подлокотник. В мрачной комнате царил запах стерильности и необжитости, бледно-лиловые обои и лиловые портьеры создавали унылый фон для семейных фотографий в вычурных рамах. Неуклюжие диваны и кресла только усиливали колорит. Медь и железо поблескивали в тусклом свете, а над камином висело зеркало в темной кованной оправе.
Послышались шаги и Террел встал, как только открылась дверь, и Дэн Брайдуэл шагнул в комнату.
- Ну, молодой человек, вам придется поторопиться. Я должен успеть на самолет в Сент-Луис. Он вылетает через час.
- Я постараюсь.
- Что вам угодно?
Брайдуэл настороженно изучал его. Он был невысок и коренаст, с редеющими седыми волосами, небольшим брюшком, стянутым золотой цепочкой карманных часов. В тяжелом квадратном лице видны были сила, смелость и хитрость. Он походил на человека, способного, если необходимо, драться насмерть, но который вообще не станет драться, не будучи уверенным в исходе.
