Любопытно, не будь он у матери единственным, она относилась бы к нему по-другому? Андрей склонялся к мнению, что ничего бы не изменилось. Он знал людей, кто был у родителей единственным, но там подобного обожания все-таки не было. Да, родители в подавляющем большинстве любят своих детей, однако разница всегда есть, в зависимости, сколько любви сердце человека вмещает изначально.
Или ему так лишь казалось? Из-за того, что он смотрел на все со стороны, не являясь членом той или иной семьи? Из-за того, что любому человеку свое всегда ближе? Конечно, он ни в чем не был уверен.
Мать забрала у него пустую тарелку.
— Мам, положи кашу сюда.
— Тут же суп был.
— Ну и что? Зачем мыть лишнюю тарелку?
— Ничего, помою, — она поставила перед ним гречку с двумя сосисками в другой тарелке.
Андрей с аппетитом продолжил еду. Все-таки лучше всего — дома.
Матери ничего уже не надо было делать, и она встала у окна, поглядывая то на сына, то на улицу.
Под окном кухни рос клен. На другой стороне улицы виднелись частные одноэтажные дома и детский сад. За детсадом, посреди соседнего квартала, находилась школа N 2. Сейчас она видна, но позже, когда на деревьях появится листва, ее здание будет лишь смутно угадываться.
Прежде чем мать заговорила, Андрей почувствовал, что она хочет что-то сказать. Даже интуитивно угадал тему. Все-таки эта женщина — его мать, и он ее достаточно изучил.
— Андрей, ты сейчас с кем-нибудь встречаешься? — теперь она смотрела строго в окно.
— Нет, — он покачал головой, продолжая жевать.
— Надо уже подумывать, что пора семью заводить.
Он слегка нахмурился. Опять!
— Я подумываю, — пробормотал он. — Подумываю.
Она глянула на него.
— Я серьезно. Тебе уже двадцать семь.
— Мама, мне двадцать шесть. Двадцать семь еще будет. Аж через четыре месяца.
— Все равно, — она сложила руки на груди, что означало: начинается основательная и долгая беседа. — Двадцать шесть или двадцать семь. Твои друзья уже по двое детей имеют.
— Мама! — он поперхнулся, закашлялся.
— Прожуй сначала, потом говори.
— Конечно, а ты мне даешь спокойно поесть?
— Я тебе советую. Мать плохого не пожелает.
— Мама, я ж не ребенок. Я уже взрослый, пойми. Сам все знаю.
— Вот именно. Жениться пора.
— Блин! — вырвалось у Андрея. — Пора, пора. Мне что, завтра на пенсию? На Западе в моем возрасте мало кто женат. Даже женщины многие не замужем.
— То на Западе, а то — у нас, — веско заметила мать.
Он хотел прикрикнуть на нее, но сдержался. Смысла никакого, зато возможна ссора. Причем нешуточная. Сколько раз он корил себя, что повышает на нее голос, повышает даже в тех случаях, когда она явно не права. Все-таки она его мать. И сейчас он криками ничего не добьется. Она останется при своем мнении. Не разумнее ли промолчать? Сделать вид, что он с ней согласен? В этом случае она хотя бы быстрее покончит с этой темой.
Мать, довольная его молчанием, восприняла это, как признание ее правоты, и продолжила:
— Тебе бы легче было. Я ж не вечная, мало ли что случится. Кто о тебе позаботится?
Здесь он не сдержался, хоть и обещал сам себе молчать:
— Не болтай! Ничего не случится. Ты еще молодая.
Она грустно улыбнулась.
— Все равно. Была бы у тебя жена, тебе бы легче было. Веселее. Куда сходить, вечером вместе побыть. Праздник какой отметить. Вот на Новый год вспомни, тебе и податься некуда было. Все по своим семьям. Никому ничего не надо. Разве нет?
Андрей опустил голову, поморщился. Он уже не ел, хотя в тарелке еще оставалось немного гречневой каши.
— Я просто приехал поздновато, — пробормотал он, но оправдание вышло хлипким.
Андрей признавал: в чем-то мать, конечно, права.
— Вот видишь. С женой бы таких проблем не было.
— Я все понимаю, мама. Но что мне делать? Если никого нет? Подходящего. На первой встречной что ли жениться?
— Столько девочек хороших, — тихо сказала мать. — А ты все не выберешь. Ты что, как Руслан? Ты же нормальный…
— Хватит! Руслан-то при чем?
Она замолчала. Похоже, признала, что сказала лишнее.
Андрей положил в чай ложку сахара, нервно размешал, звякая ложечкой по чашке.
Конечно, на этом разговор не закончился. Андрей знал свою мать: если она уцепится, отпустит нескоро. Будет мусолить ту же тему, пока он не уйдет.
