— Ты закончила?
Сердце Кейти упало. Надежда улетучилась. Всего лишь несколько часов назад будущее казалось ей ярким и солнечным, но теперь оно смотрело на нее пустыми глазницами.
Собрав всю свою силу воли в кулак, она гордо вскинула голову:
— Да. Я закончила. — Повернувшись, она направилась к двери. Глаза ее затуманились от слез, поэтому она чуть не наткнулась на каких-то людей, которые весело смеялись.
Не видя ничего вокруг себя, Кейти продолжала идти — и неожиданно прямо перед собой увидела одного из охранников Натаниэля.
— Я себя не очень хорошо чувствую, — выдохнула она. — Мистер Вольф попросил вас отвезти меня сначала к нему домой, а потом — в аэропорт.
Она вернется в Лондон ближайшим рейсом. Говард Кеннингтон вряд ли будет интересоваться ею, когда она расстанется с Натаниэлем.
Кейти побежала вниз по ступенькам.
«Словно Золушка, убегающая с бала, — подумала она. — Только туфельку я не потеряла».
Туфли действительно были на ее ногах, а сердце разбилось на кусочки.
Пребывая в самом мрачном настроении, Натаниэль нажал на педаль газа, и его «феррари» помчался по длинной аллее, ведущей к особняку Вольфов.
Натаниэль много чего испытал в своей взрослой жизни — плавал вместе с акулами, выскакивал из мчащихся на полном ходу машин, прыгал с парашютом, карабкался по отвесным скалам. Но никогда так не боялся, как сейчас. Страх хватал его за горло, давил в груди.
Старинный дом Вольфов словно старался не терять своего достоинства. За ним никто не ухаживал, его все забросили, но он не показывал виду, что находится в отчаянном положении. Огромные каштаны, посаженные вдоль аллеи сотни лет назад, придавали особняку необычайно величественный вид.
Заглушив мотор, Натаниэль несколько секунд посидел неподвижно, барабаня пальцами по рулю.
Зачем он приехал сюда? Разве прошлое поможет решить ему насущные проблемы?
Тихо выругавшись себе под нос, он стал пробираться сквозь запущенный, заросший сад. После теплой Калифорнии британская зима показалась ему несколько суровой, и Натаниэль поднял воротник, вдохнув холодный воздух. Изо рта шел пар.
Ноги будто сами собой понесли его к озеру. По коленям хлестала высокая трава, цепляясь за лодыжки, словно предупреждая об опасности.
Возле кромки воды росли высокие камыши, сторожа зловещее озеро, подавившее его детство.
«Именно здесь оно началось, — подумал Натаниэль, — и здесь же, в его бездонной глубине, чуть и не окончилось».
— Ты шел ко дну как камень.
Резко повернувшись, Натаниэль увидел Джекоба, смотревшего прямо на него. Они не виделись двадцать лет, если не считать той мимолетной встречи в театре. И все это время оба скрывались друг от друга, стараясь убежать от прошлого.
И Натаниэль словно взорвался. Размахнувшись, он ударил Джекоба в челюсть. Рука его заныла от боли, но Джекоб, пошатнувшись, все же устоял на ногах, однако никак не прореагировал.
Натаниэлю ужасно хотелось, чтобы Джекоб тоже ударил его в ответ. Будто бы хороший удар мог бы все исправить…
— Какого черта ты делаешь здесь?
Джекоб прикоснулся рукой к лицу:
— Я подумал, что настало время.
— Почему? Потому что мы все выросли? — с горечью воскликнул Натаниэль. — Мы обошлись без тебя.
Возникло тягостное молчание, прерываемое лишь заунывным свистом ветра.
— Ты когда-нибудь берешь телефон?
— Только если мне звонит тот, с кем я желаю разговаривать.
— Ты имеешь право злиться. Я сожалею о том, что случилось в театре. Мне надо было предупредить тебя, что я приду.
— Зачем же ты пришел?
— Хотел увидеть тебя.
— Ну вот, увидел, теперь можешь уходить.
Натаниэль повернулся и пошел, но Джекоб удержал его за руку:
— Уходить я не собираюсь. Я приехал сюда, чтобы остаться.
Натаниэль замер, уставившись на руку, схватившую его. Эти руки когда-то вытащили его из озера, спасли ему жизнь. И эти руки убили его отца…
Он взглянул на жесткое замкнутое лицо сводного брата:
— Ты плохо выглядишь.
Джекоб сделал несколько шагов вперед, не сводя глаз с озера:
— А что тебя привело сюда?
— Честно? Одна женщина обвинила меня в трусости и притворстве. Поэтому я решил проверить, права ли она.
Джекоб криво усмехнулся:
