– Почему?
– Потому что он не относился ко мне как к сестре. – Грейсон, похоже, собирался это оспорить, но мне совершенно не хотелось обсуждать Эйдена, поэтому я быстро добавила: – Ты всегда вел себя как раздражающий, вульгарный старший брат.
– Вульгарный? – Я думала, он обидится, но парень лишь рассмеялся. – Считаешь меня вульгарным?
– Да. Ты такой озабоченный, а это ненормально. И ты отрыгиваешь мне в лицо каждый раз, когда ешь лук, и не утруждаешься выйти из комнаты, чтобы пукнуть. А сегодня ты накапал на меня потом. Специально!
– Ладно, ладно, я понял. Признаю, наши отношения в большинстве своем всегда были скорее родственные, но, давай на чистоту, сегодня ты сделала меня совершенно твердым и…
– О боже, Грейсон, заткнись! – тихо пискнула я, закрывая лицо руками. – Пожалуйста, никогда, никогда больше не говори ничего подобного!
– Посмотри фактам в лицо, Эйвс. Будь ты на самом деле моей сестрой и окажись мы вместе в душе, я бы блеванул и нанял психотерапевта, а не пялился на твою грудь, задаваясь вопросом, ударишь ли ты меня, если я сниму с тебя футболку.
– Боже мой! – Ладони начали потеть, нагреваясь от пылающего лица. Но как я могла их опустить? Ведь тогда мне придется посмотреть на Грейсона, а этого я уже никогда не смогу сделать.
– Эйвс, посмотри на меня, – усмехнулся Грейсон.
– Нет! Ты был прав. Ты не милый! Ты жестокий!
Грейсон потянулся через стол и отнял руки от моего раскрасневшегося лица.
– Я не жестокий, – сказал он, и, переборов себя, я все-таки на него взглянула.
Его высокая фигура склонилась над крохотным столиком так, чтобы он мог смотреть мне прямо в глаза. Нас разделяли какие-то считанные сантиметры.
– Это самое настоящее свидание, – заверил Грейсон так пылко, что меня бросило в дрожь. – Я пригласил тебя, оплачиваю ужин. Позже мы потанцуем, и в полночь я тебя поцелую. – Я пискнула от страха, но Грейсона это не остановило. – Именно так все и будет, Эйвс, и тебе это понравится.
Его пламенную речь прервал тихий вздох. Слава богу! Потому что я снова перестала дышать.
Мы подняли головы и увидели стоящую рядом официантку, которая мечтательно пялилась на Грейсона.
– Ух ты! – Если бы она не держала в руках наши тарелки, то наверняка бы легкомысленно обмахивалась, девушка буквально таяла. – А я-то думала, мой парень хорош. – Она улыбнулась, ставя передо мной еду. – Девочка, ты ведь уже запустила в него свои коготки, верно?
Грейсон сверкнул ей широченной улыбкой, и она, уходя, ему подмигнула.
Никогда в жизни не была так рада видеть еду – теперь у меня был повод не смотреть на Грейсона и прекратить этот разговор.
Очевидно, поняв, что перегнул палку, Грейсон оставил меня в покое и приступил к ужину.
К сожалению, молчание позволило моим мыслям вернуться к причине, почему я вообще пошла с Грейсоном, и я отложила вилку, совершенно потеряв аппетит.
Грейсон тоже отложил вилку.
– Эйвери, я обещал твоей маме, что ты поешь.
Взглянув на него, я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
– Почему ты? – спросила я. – Почему ты здесь со мной? Почему не он?
Улыбка Грейсона стала печальной и полной сочувствия.
– Не знаю, Эйвс, но, может, это к лучшему. Вам почти семнадцать. Если это не произошло до сих пор, возможно, этому просто не суждено быть.
– Не согласна.
– Отрицанием ты себе не поможешь.
– Это не отрицание.
– Теперь ты отрицаешь свое отрицание.
– А как же ты, – возразила я. – Ты тоже всегда воспринимал меня как сестру. Если ты смог изменить свое мнение, то и Эйден может. Его просто нужно подтолкнуть.
– Эй, ты не можешь запрыгивать в душ к каждому знакомому парню. Это только наше.
– Батюшки, Грейсон, у нас нет ничего «нашего»! – Эта пытка никогда не закончится. – И я вовсе не это имела в виду, – пробормотала я. – Но, быть может, если я открою ему свои чувства, попрошу меня поцеловать… просто дать нам шанс.
– А если он не согласится?
– Согласится. Грейсон, я это знаю. Чувствую прямо вот здесь. – Я положила руку на сердце. – Мы с Эйденом принадлежим друг другу. Вот увидишь. Ему нужно узнать о моих чувствах. Может, он считает, что я воспринимаю его лишь как брата и никак иначе, понимаешь? Что, если он влюблен в меня уже много лет, но думает, что не нравится мне в этом плане?
