Рядом народный певец рассказывал какую-то сказку выкрикивая тут же на месте придуманные стихи. Сотня людей, стоявших вокруг, подхватывала каждый стих все громче и громче, а когда певец кончил, многие слушатели выхватили пистолеты из поясов и начали палить в воздух.
Муса свернул с главной улицы и поехал по крутому, переулку вниз. Включив первую скорость и нажав на тормоза, он пустил машину вниз.
Добравшись до конца спуска, Муса остановил машину. Подъем предстоял слишком крутой. Все трое вышли из машины, Китти захватила с собой пакет с медикаментами и вместе с Карен стала подниматься вслед за Мусой. Вскоре свадебного шума стало почти совсем не слышно.
Они остановились у крайнего дома деревни. Дом тщательно охранял небольшой отряд вооруженных грозных на вид друзов.
Муса открыл дверь. Китти сделала глубокий вдох и вошла.
В передней стояли еще двое часовых. Китти обернулась к Карен.
- Ты постой здесь. Я тебя позову, когда нужно будет.
Пойдем, Муса.
В спальне было почти темно. Стояла приятная прохлада, так как дом был расположен высоко, а полы были каменные. Китти услышала стон. Она быстро подошла к окну и распахнула ставни. Сразу стало светлее.
Ари лежал на широкой кровати с бронзовыми перекладинами в головах. Он вцепился руками в две перекладины и, извиваясь от невыносимой боли, совершенно согнул их. Китти отбросила одеяло в сторону. Его одежда и матрац были все в крови.
- Помогите мне снять с него брюки, - сказала Китти. Муса бросил на нее изумленный взгляд.
- Ну ладно, - сказала она. - Тогда хоть не мешайте. Я скажу вам, когда будет нужно.
Она осторожно распорола его штаны и внимательно осмотрела его. У него был неплохой цвет лица, и пульс был тоже относительно ровный. Она сравнила обе ноги. Раненая не слишком опухла, и похоже было, что он потерял не слишком много крови.
Убедившись, что Ари жив и что ему не угрожает непосредственная опасность, Китти несколько успокоилась и энергично принялась за дело.
- Муса, принесите мне немного воды, мыло и чистые полотенца. Мне надо получше рассмотреть рану.
Она тщательно вымыла руки, затем осторожно обмыла рану по бокам. Бедро посинело, и кровь сочилась из пулевой раны. Место вокруг раны опухло.
У Ари задрожали веки.
- Китти? - вырвалось у него, когда он открыл глаза.
- Да, это я.
- Слава богу.
- Вы что-нибудь уже сделали с раной?
- Вчера всыпал немного сульфамида. Наложили жгут, хотя кровь лилась не очень.
- Ну, я теперь немножко повожусь. Предупреждаю, будет больно.
- Валяйте.
Он застонал, когда она дотронулась до опухоли. Его тело покрылось холодным потом от боли. Он снова вцепился в бронзовые перекладины и вся кровать заходила ходуном. Китти живо отняла руки. Ари дрожал от боли целых три минуты. Она вытерла ему лоб мокрым полотенцем.
- Вы можете говорить, Ари?
- Сейчас пройдет, - ответил он. - Эта боль то появляется, то снова проходит. Пустяковая рана, а так больно! Вам такие случаи не попадались на пункте скорой помощи?
Китти улыбнулась: смотрите-ка - не забыл!
- О, всякое бывало. Бывало, какой-нибудь ревнивый муж стрелял в любовника жены, а нам - возись с раненым.
- А все-таки что у меня?
- Я не могу сказать точно. Пули ведут себя порой очень странно. Нельзя знать заранее, куда они попадут. Пульс у вас нормальный, дыхание тоже, шока у вас нет. Нога не опухла, если не считать того места, где рана.
- А что это значит?
- По-моему, то, что внутреннего кровоизлияния не, было. Главную артерию пуля не задела. Не вижу и признаков инфекции. Я бы даже сказала, что вам повезло... хотя эта боль меня и беспокоит.
- Я теряю сознание из-за этой боли каждые несколько часов.
- Держитесь. Я хочу еще раз прощупать рану.
Ари сжал зубы, но выдержал всего лишь несколько секунд. Он дико заорал, его туловище рывком взвилось вверх, затем он бессильно упал на подушку.
- Эта подлая рана меня со света сживет! Он сцепился в простыни, повернулся ничком и задергался весь.
На этот раз припадок длился целых десять минут. Наконец боль стихла и Ари остался лежать неподвижно.
- Китти... что бы это могло быть?... Ради бога, я этого не вынесу...
