Львы на Трафальгарской площади могли бы быть орлами или бульдогами, но по-прежнему передавать те же (или схожие) сообщения об Империи и культурных предпосылках Англии девятнадцатого века. Однако насколько другими могли бы быть эти сообщения, будь они сделаны из дерева!
Однако сам факт репрезентативности существен. В высшей степени реалистичные лошади и олени Альтамиры явно связаны совсем с другими культурными предпосылками, нежели высоко схематичные черные контуры последующего периода. Код, посредством которого воспринимаемые объекты и люди (или сверхъестественные сущности) трансформируются в дерево или краску, является источником информации о художнике и его культуре.
Меня интересуют именно правила трансформации, т.е. код, а не сообщение.
Моя цель не инструментальна. Я не собираюсь использовать обнаруженные правила трансформации для обратной трансформации ("декодирования") сообщения. Трансляция объекта искусства в мифологию с последующим изучением мифологии была бы только ловкой уверткой или отказом отвечать на вопрос: "Что же есть искусство?"
Я спрашиваю, следовательно, не о смысле закодированного сообщения, а скорее о смысле выбранного кода. Однако следует определить это скользкое слово - "смысл".
Было бы удобно на первый раз определить "смысл" так обобщенно, как только возможно.
"Смысл" можно рассматривать как приблизительный синоним слов "паттерн", "избыточность", "информация" и как ограничение внутри следующей парадигмы.
Следует считать, что некоторый конгломерат событий или объектов (например, последовательность фонем, картина, лягушка или культура) содержит "избыточность" ("паттерн"), если этот конгломерат некоторым способом может быть разделен "чертой" таким образом, что наблюдатель, воспринимающий только то, что находится по одну сторону этой черты, может догадаться (с успехом, превышающим случайный), что же находится по другую сторону черты. Мы можем сказать, что то, что находится по одну сторону черты, содержит информацию (смысл) того, что находится по другую сторону. На инженерном языке можно сказать, что конгломерат содержит "избыточность". С точки зрения наблюдателя-кибернетика, информация, доступная по одну сторону черты, будет ограничивать ошибочное угадывание (т.е. снижать его вероятность). Приведу примеры:
Увидев букву "t" в данном месте отрывка письменной английской прозы, можно догадаться, что следующей буквой, вероятно, будет "Л", "г" или гласная. Английская орфография содержит избыточность.
По части английского предложения, разделенного чертой, можно угадать синтаксическую структуру остатка предложения.
Видимая над землей часть дерева дает возможность догадаться о существовании корней под землей. Верхняя часть дерева сообщает информацию о его нижней части.
Дуга нарисованного круга дает возможность догадаться о расположении прочих частей окружности. (Из диаметра идеального круга можно вывести длину окружности. Но это вопрос истинности внутри тавтологической системы.)
По вчерашнему поведению босса можно угадать, как он будет вести себя сегодня.
Из того, что я сказал, можно предсказать ваш ответ. Мои слова содержат смысл (или информацию) о вашем ответе.
В блокноте телеграфиста А имеется письменное сообщение, которое он пересылает по проводам В, после чего в
Стиль, изящество и информация в примитивном искусстве 163
блокноте В возникает та же последовательность букв. Эта трансакция (или "языковая игра", по выражению Витгенштейна) создает для наблюдателя С избыточный мир. Если С знает, что было в блокноте у А, он может догадаться о том, что есть в блокноте у В.
Сущность и raison d'etre ("смысл существования" - франц.) коммуникации состоит в создании избыточности, смысла, паттерна, предсказуемости, информации и/или наложении "ограничений" на случайность.
Я считаю крайне важным наличие концептуальной системы, которая будет заставлять нас видеть "сообщение" (например, произведение искусства) одновременно и как внутренне структурированное, и как являющееся частью большего структурированного мира - культуры или какой-то ее части.
