— Демон… — Мей, защитившаяся от многочисленных брызг лавы каменным щитом, замерла. Парализующий ужас сковал ее. Глава Кровавого Прибоя неотрывно смотрела, как в дрожащем от жара воздухе, в слепящем сиянии ярко-алого зарева, поднимается фигура несокрушимого исполина. Он видит ее. Он готовится атаковать, и даже сильнейшие дзюцу, доступные Мей, неспособны его остановить. — Монстр! Не подходи!
Нова плавным и быстрым движением подался вперед, сделал шаг и, перенеся всю свою массу на одну ногу, ударил из ступни импульсом Ци, швырнув себя к врагу. Мей отшатнулась, волосы на ее голове затрещали, свиваясь от нестерпимого жара, когда покрытая раскаленной лавой фигура приземлилась в нескольких метрах от нее. Кулак гиганта взметнулся вверх и, набирая скорость, пошел вниз с силой, какой не достичь даже промышленному паровому молоту. Ноги женщины отнялись от ужаса, и она взглянула в глаза собственной смерти.
Искажение пространства свернулось вокруг воина-дракона буквально в последнюю секунду, но оно выдернуло Мей из-под удара и бросило на крышу у дальней оконечности лагеря.
— Никогда тебе не стать достойной Черной Тени! — прозвучал в ее сознании насмешливый голос Ями, искусственно навеваемая звуковая галлюцинация. — Мастер-шиноби первого класса? Твой удел — война с обычными людьми!
Мей стояла в сковавшем ее параличе еще несколько секунд, а затем колени подломились, и она, падая на четвереньки, содрогнулась в жесточайшей нервной дрожи.
Ями сняла с нее гендзюцу, показывающее происходящее на поле боя. Боевая единица выбыла, но, надо отдать ей должное, сделала свое дело. Задержала врага, отвлекла его внимание и выиграла жителю тьмы время, необходимое для создания печати.
Глаза ходячего умертвия, слепые и неподвижные, источали алый туман Ци. Творение монахов, обратившихся в поисках силы к отрицательным энергиям человеческих душ, Ями была почти уникальным итогом эволюции печати проклятых. Все тело ее оплетали длинные полосы, в которые вытянулись лучи трехконечной черной звезды, гнездящейся на спине. На первом этапе печать порождала Ци демона, смешивающуюся с Ци человека и меняющую энергообмен меж клетками тела. На втором этапе в теле человека начинала образовываться черная протоматерия, плоть демонов. Менялось сознание зараженного, человек начинал легко поддаваться отрицательным эмоциям и принимал жестокость как вполне допустимое действие ради достижения целей. На третьем этапе человеческое сознание менялось столь сильно, что зараженного уже нельзя было назвать иначе, чем демоном, одержимым причинением боли и страданий, ищущим темных эмоций, порождающих отрицательные заряды в людских биополях и трансформируемых монстром в черную протоматерию. Большинство зараженных теряли разум уже на этом этапе и обращались в разлагающиеся, пропитанные темной слизью, ходячие трупы. Но вопреки уверенности многих это еще не финал эволюции.
Ями была одной из немногих, избежавших деградации не только на третьем, но и на четвертом этапе. В высохшем теле, мумифицированном темной протоматерией, гнездилась энергетическая пиявка, увидев которую, далеко не каждый смог бы поверить, что в такое чудовище может превратиться… душа человека.
— Сеятель боли и смерти… — прошелестел голос твари. — Творец демонов, напитавший воздух над этой землей предсмертной агонией людских душ! — чудовище развело руки в стороны, и над ладонями ее начал куриться, быстро усиливая свечение и обращаясь в подобие пламени, алый туман Ци. — Прими благодарность за дарованную мне энергию и… ужаснись собственным детям!
Ями рывком склонилась и погрузила алые сгустки Ци на своих ладонях в переплетение силовых линий мощной печати. Тяжкий рокот покатился по руинам лагеря. Бандиты, прячущиеся в подземельях или руинах на поверхности, застыли от обуявшего их леденящего ужаса. Даже жители Агемацу и войска дайме, прислушивавшиеся к отдаленному грому сражения, почувствовали мертвящий холод. Не телами. Сознание воспринимало как холод прикосновение к душе волн отрицательных энергий. Содрогнулось раненное влиянием людей биополе всей планеты.
