Когда-то давным-давно у социума появились собственные интересы. Заметьте, при первобытно-общинном строе или в Средние века, например, создание социума было жизненно необходимо для выживания. На фоне оледенения и других проблем социум человека просто спас. А в настоящее время создалась парадоксальная ситуация. Перерабатывая человеческие ошибки, общество чрезмерно травмирует зависящего от него человека.
Если мы собираем вместе тысячу человек, то ни один из них не сможет вести себя свободно. Каждый из них должен будет в чем-то социуму уступить, поскольку у всех людей тенденции немножечко похожи – в меру жадности, в меру глупости, в меру ума, в меру альтруизма. Характерные ошибки, те ошибки, которые еще не избыты, выражаются в общественных движениях, которые в процессе решения – медленного, социального, подавляющего – травмируют самого человека. Это очень серьезный момент, и светилами в мире науки он расценивается как некий переломный момент для мира, в котором мы живем. Получается, что кризис, над которым мы размышляем, – это не просто финансовые проблемы.
Но вернемся на пару шагов назад. Действительно, социум – это машина, созданная людьми для того, чтобы человеку жилось лучше. Можно сказать, что социум, по сути, является для человека внешней средой. Кроме того, это система, обладающая большой инерцией. В ней накапливаются человеческие ошибки, которые совершаются преимущественно потому, что человек не может знать всего. Разумеется, для этого нужно время, поскольку социум можно сравнить с огромной вычислительной машиной. Та или иная запущенная в нем программа-тенденция, если в ней содержатся ошибки, начинает ломаться. Система входит в противоречие с самой собой, что приводит к обрушению, к кризису. Но сегодняшний кризис только один из многих, которые были, есть сейчас и еще ждут человечество в будущем. Это одна сторона проблемы. Есть еще и другая.
Сам по себе социум обрабатывает ошибки тем быстрее, чем больше они выражены в каких-то очень быстрых, острых движениях. Финансы двигаются быстро – вот в финансах это прежде всего и сыграло. В этом случае кризис относительно неглубокий – но он основан на том, что человечество давно уже живет, имея в качестве экономического средства обмена не нечто материальное, а не имеющую реальной стоимости фикцию, и собственно кризис еще куда как впереди. Проблема в том, что чем дольше созревает ошибка, тем к более серьезному кризису она приводит. Мы можем говорить не об одном кризисе, а просто о кризисном способе развития социума и человека в нем. На самом деле все эти кризисы являются следствием отработки одной большой ошибки, которая неизвестно будет ли когда-нибудь отработана вообще.
Как читатель уже прекрасно понимает, если социум является большой вычислительной машиной, обрабатывающей ошибки, то он же является и машиной, усредняющей те или иные тенденции. Он стремится все эти тенденции сохранить, причем сохранить в некоторых рамках. Если мы возьмем десять (или сто, или тысячу) учащихся, из которых часть получает двойки, часть – тройки, а часть – пятерки, и будем влиять на них с тем, чтобы они все получали средние оценки, то мы уничтожим отличников. Получается, что одна из огромнейших ошибок социума в том, что он мешает человечеству развиваться. Отсюда социальные кризисы.
Античеловечность социума
Усреднение, регламентация, консервация – вот, пожалуй, три характеристики основной тенденции социума, которая очень усилилась где-то в середине позапрошлого века – тогда, когда мир свернул на путь промышленной революции и, соответственно, социальные связи вдруг резко усилились. Проведем аналогию с процессом биологической эволюции: когда вид полностью заполняет экологическую нишу и переполняется, наступает момент нового эволюционного шага. Если мы посмотрим на наше человечество, мы увидим, что экологическая (социальная) ниша уже заполнена нами до конца. Потому что не осталось в этом мире ничего, являющегося ничьим. Все чье-то. Стенки будто сужаются вокруг нас.
Более грозные признаки этого заключаются в том, что вся эта социальная система вокруг нас стремится глобализоваться, стать всеобщей, всемирной. А ведь она все еще не до конца решила даже многие самые простые вопросы. Сюда мы можем отнести, например, голод в Африке или экологические бедствия, вызванные промышленностью.
