— Ты спятила? — Бушевал Антон.
Ей следовало бы сказать ему "нет", но она не могла дышать. Он чуть не раздавил ее, когда они ударились. Его большое тело удерживало ее на месте, а затем Антон отстранился. Сделав глубокий вдох, девушка начала бороться.
— Отпусти меня.
Антон отказался, вместо этого сжал ее крепче и направился к кровати.
Он бросил ее так, что девушка приземлилась в середине ложа. Она вскочила, чтобы сесть, а затем перекатилась на другую сторону, большой матрас оказался между ними.
— Я хочу уйти, — Шеннон свирепо посмотрела на него. — Если не разрешишь мне выйти через дверь, я попробую через окно. Единственная опасность для меня исходит от следующей женщины, которая рассердится из-за того, что ты пошлешь к ней на свидание своего брата вместо себя.
Антон зарычал, его глаза потемнели.
— Все что ты говоришь — неправильно.
— Чего я не поняла? Ты спал с множеством женщин, это ничего не значит для тебя, а я не такая, как они!
— Я и не говорил, что ты такая. Ты не представляешь, на что похожа моя жизнь. С тех пор как я начал ходить, мой отец готовит меня к тому, что однажды я встану во главе стаи. У меня до хрена обязанностей и найти пару, одна из них. Есть правила стаи, которым нужно следовать и обязательства, которые должны быть выполнены.
— Тогда я никогда в своей жизни не была счастливее, избежав всех оборотней и живя сама по себе.
— Я не прикасался к тебе со скуки. Ты действительно меня привлекаешь, Шеннон.
— Прости, что не нахожу это достойным внимания. Кажется, что раз у меня есть пульс, то это все, что тебе нужно, чтобы волочиться за мной.
— Ты нарочно пытаешься разозлить и оскорбить меня.
— Подразумевается, что это можно сделать. Очевидно, у тебя не так много стандартов, если ты позволяешь своему отцу управлять своей сексуальной жизнью. Разве я говорю не правду?
Он зарычал, сверкнув на нее клыками, и сделал угрожающий шаг вперед. Девушка зашипела на него. Она не хотела этого, но звук по-прежнему вырывался из ее приоткрытых губ.
Она подняла руки с согнутыми пальцами, подразумевая, что поцарапает его, если он попытается прикоснуться к ней. Антон остановился.
— Держись от меня подальше. Я имею ввиду именно это. Иди за той сучкой, если хочешь трахаться. Я чертовски уверена, что не позволю тебе прикасаться ко мне теперь, когда знаю, что твой график расписан.
— Черт возьми! — Мужчина сделал шаг назад. — Ты действительно страдаешь. Я чувствую твою боль. Ты не имеешь ввиду то, что говоришь. Ты пытаешься ранить меня своими оскорблениями. Нас притягивает друг к другу. Понимаю, что ты не многим мужчинам разрешаешь быть рядом с собой.
— Я — полностью не твой тип, а ты не мой. Мне следует уйти сейчас. Я буду счастлива с матерью. Дай мне свой номер мобильного телефона, чтобы можно было связаться с тобой, и я позвоню тебе в течение нескольких дней. Скажешь мне, когда будет безопасно вернуться в дом.
— Я не хочу, чтобы ты уходила.
— Я не останусь.
Девушка взглянула на кровать, на которой недавно позволяла ему делать с ней различные вещи, и обняла себя за талию.
От этого воспоминания Шеннон захотелось плакать. Она глупо позволила мужчине пробраться за пределы своей защиты, его прикосновения проникли глубже, чем просто кожа. Шеннон начала влюбляться в него.
— Я должна уйти, — она встретила его взгляд. — Я слышала, что сказал твой брат. Ни в коем случае я не останусь рядом, рискуя застать тебя в жаре. Никогда не позволю тебе прикоснуться ко мне снова.
— Это не… черт. Ты меня не слушаешь. Это был не просто секс, Шеннон. Я хочу, чтобы ты поверила мне. Это правда. Мой старший брат, Грэйди, предупреждал меня, что позволение отцу планировать встречи с потенциальными парами может однажды укусить меня за задницу. Полагаю, это то, что сегодня случилось.
Шеннон наблюдала за ним. Она думала, что он всё тот же красавец мужчина, но теперь она знала, какую жизнь он вел.
Он занимался сексом с кучей разных женщин, и часто. Она знала, что всегда избегала связей на одну ночь и не разрешала парням прикасаться к ней слишком быстро, во избежание подобных болезненных ситуаций.
На этот раз она отказалась от своих правил, потому что была слишком увлечена Антоном. Она думала, что между ними пробежала особая искра, нечто значительное, но, похоже, так считала только она.
