– Тогда почему же скрылись?
– Вот именно, почему они скрылись? Это очень важное обстоятельство. Другое очень важное обстоятельство – то, что произошло с нашим клиентом, Скоттом-Эклсом. Итак, дорогой Ватсон, возможно ли придумать такую гипотезу, которая объяснила бы оба этих чрезвычайно важных обстоятельства? Ну, а уж если бы она к тому же объяснила и загадочную записку с непонятными указаниями, которые в ней содержатся, ее вполне можно было бы принять за рабочую версию. Если новые факты, которые мы раздобудем, тоже впишутся в нее, тогда наша рабочая версия постепенно превратится в решение.
– И у нас уже есть такая версия?
Холмс откинулся на спинку кресла, полузакрыв глаза.
– Согласитесь, мой дорогой Ватсон, что идея о розыгрыше противоречит здравому смыслу. В Вистерия-лодж происходили вещи намного более серьезные, как показало дальнейшее развитие событий, и Скотт-Эклс оказался там именно в это время неспроста.
– Но какая тут связь?
– Давайте рассмотрим события по порядку. Во-первых, странной кажется сама неожиданная дружба молодого испанца и Скотта-Эклса, инициатором которой был первый. Он отправился к Эклсу на другой конец Лондона буквально на следующий день после их первой встречи, похоже, с единственной целью – заманить его в Эшер. Итак, что он хотел от Эклса? Зачем Эклс мог ему понадобиться? Хорошим собеседником этого человека я бы не назвал. Он не особенно умен… Вряд ли смышленый иностранец увидел в нем родственную душу. Почему же Гарсия среди остальных людей, с которыми встречался, остановил свой выбор именно на нем? Есть ли в нем что-либо особенное? Я утверждаю, что есть. Он просто образцовый добропорядочный британец, человек, свидетельским показаниям которого скорее всего поверит другой англичанин. Вы сами видели, что ни один из инспекторов даже не подумал усомниться в правдивости его рассказа, даже несмотря на его необычность.
– Но что же он должен был засвидетельствовать?
– Ничего, как оказалось, но, если бы события развернулись иначе, именно его показания могли бы сыграть решающую роль. Я так представляю себе это дело.
– Понятно, он нужен был для алиби.
– Совершенно верно, дорогой Ватсон. Он нужен был для того, чтобы подтвердить алиби. Давайте предположим, что обитатели Вистерия-лодж – соучастники некоего заговора. Замысел их, какой бы он ни был, предполагалось осуществить, допустим, до часу ночи. Возможно, с помощью какой-нибудь махинации с часами им удалось уложить Скотта-Эклса в постель раньше, чем он думал. В любом случае, вполне вероятно, что, когда Гарсия сказал ему, что уже час ночи, на самом деле было не больше двенадцати. Если бы Гарсии удалось сделать то, что он собирался, и вернуться домой до обозначенного времени, он имел бы прекрасную защиту против обвинений. Заслуживающий всяческого доверия англичанин с безупречной репутацией в любом суде поклялся бы, что обвиняемый все время находился у себя дома. Это ведь стопроцентная страховка против самого худшего.
– Да-да, это понятно. А как объяснить исчезновение слуг?
– Я пока еще не владею всеми уликами, но не думаю, что какие-то обстоятельства заставят нас отказаться от этой версии. И все же большая ошибка – делать выводы, не имея на руках всех фактов. Тот, кто ее допускает, потом начинает, сам того не осознавая, подгонять их под свои теории.
– А что вы скажете насчет записки?
– Как там было? «Цвета – наши: зеленый и белый». Это похоже на описание формы жокея. «Зеленый – открыто, белый – закрыто». Наверняка это сигнал. «Главная лестница, первый коридор, седьмая дверь справа, зеленое сукно». Это приглашение на встречу. Вполне может статься, что за всем этим стоит какой-нибудь ревнивый муж. Несомненно, условленная встреча была сопряжена с некоей опасностью, иначе она не написала бы «Удачи». «Д.» – вот кого нам нужно будет найти.
– Он испанец. Можно предположить, что «Д.» – это Долорес, в Испании это распространенное женское имя.
– Замечательно, Ватсон, просто превосходно… Только очень маловероятно. Испанка писала бы испанцу на испанском. Автор этой записки, без сомнения, англичанка. Нам остается только набраться терпения и ждать, когда наш блистательный инспектор вернется за нами. Пока же мы можем возблагодарить судьбу, которая на несколько коротких часов освободила нас от несносной скуки.
