Сидзуко. Я не успеваю… (Плачет.)
Хиродзи. Ты плачешь? Нам с тобой нельзя плакать! Не время: не плачут же на войне, когда тебя окружил противник. Можно диктовать дальше?
Сидзуко. Да.
Хиродзи. «Мне трудно. Но я хочу только одного – кормиться своим трудом. Самому нести на плечах груз нашей судьбы». – «А сможешь ли?» – «Думаю, что смогу». – «В самом деле?» – «В конце концов, я мужчина! И у меня есть сестренка. Я готов бороться до конца. Нет, я не упаду, когда нужно будет сделать решающий шаг. Конечно, больно выслушивать оскорбления… Критика встретила мою книгу жестокой бранью. Писали, что я абсолютно бездарен. Но я не из тех, кто из-за этого падает духом, я доведу задуманное до конца». – «А твоя сестра?» – «Она моя сестра! Она не способна ради денег продать себя негодяю».
Сидзуко громко плачет.
Почему ты плачешь?! Зачем же плакать? Тебе жаль меня? Но я не хочу, чтобы меня жалели. Пиши дальше!
Сидзуко. Хо… хорошо.
Хиродзи. «Она моя сестра! Она не способна ради денег продать себя негодяю. Ведь это так низко! Проститутка продает себя лишь на миг, а жена – на всю жизнь. Что может быть постыднее! Моя сестра не такая!..» Почему ты так плачешь?., Почему ты молчишь, отвечай же! Ты, видно, и впрямь задумала то, чего я боялся! И теперь тебе стыдно!.. Или… неужели ты ходила к дяде?!
Пауза.
Почему ты не отвечаешь? Ходила?!
Сидзуко. Нет.
Хиродзи. Слава богу! Я ждал твоего возвращения, ты запаздывала, и мне вдруг представилось, будто ты идешь понурившись, как человек, которого ведут на казнь… Я очень боюсь, что ты когда-нибудь отважишься выйти за Айкаву. Да, порою я не владею собой, довожу тебя до слез из-за пустяков. И у меня бывают минуты, когда не знаешь, как быть дальше… Одни, без Нисидзимы, мы ничего не добьемся. Он хорошо понимает наши с тобой заботы. Помнишь, мы читали какую-то его работу, где он писал, что Домье хотя и зависел от Коро,[5] но это его не особенно угнетало, поскольку помогал-то ему не кто-нибудь другой, а именно Коро. Вот и я спокоен, раз мне помогает Нисидзима. Пусть ползут грязные сплетни – Нисидзима не испугается их. А там, глядишь, и я войду в силу… так что не огорчайся!
Сидзуко. Хиродзи!
Хиродзи. Что?
Сидзуко. Нисидзима не такой уж богач…
Хиродзи. Разумеется, но двадцать иен в месяц он все же может нам выделить.
Сидзуко. Нет, не может. Он продает по частям свою библиотеку, чтобы давать нам деньги.
Хиродзи. Как, неужели?
Сидзуко. Да.
Хиродзи. Вот оно что…
Сидзуко. Не представляю, что мне теперь делать.
Старушка (входит). К вам господин Нисидзима.
Хиродзи. Но ты же только что у него была…
Сидзуко. Да. Ему незачем приходить. Вы не ошиблись?
Старушка. Нет, это Нисидзима-сан.
Хиродзи. Позовите его, пожалуйста.
Старушка выходит.
Зачем он пришел?…
Сидзуко. Действительно, странно…
Появляется Нисидзима.
Хиродзи. Добро пожаловать.
Нисидзима. Я прогуливался и зашел на минутку.
Хиродзи. Сестра к вам ходила, спасибо…
Нисидзима. Не за что. (К Сидзуко.) Вы простите меня.
Сидзуко отворачивается.
Мне нужно поговорить с вами наедине.
Хиродзи. Сидзу-сян, ступай вниз.
Сидзуко. Хорошо. (Направляется к выходу.)
Нисидзима (тихо). Вы сердитесь на меня?
Сидзуко (тихо). Почему вы нарушили обещание?
Нисидзима (тихо). Я не собирался, но потом подумал, что вас еще нет дома.
Сидзуко. А почему меня не должно быть дома?
Нисидзима. Ведь вы, наверное, куда-нибудь заходили, да?
Сидзуко (пытаясь скрыть испуг). Не-ет. Никуда…
Нисидзима. Правда?! Значит, моя жена обозналась…
Хиродзи. О чем это вы?
Сидзуко. Ни о чем.
Хиродзи. Ступай же вниз, быстро!
Сидзуко. Не пойду.
Хиродзи. Что значит – не пойду?!
Сидзуко. Потому что я хочу знать, о чем Нисидзима-сан собирается говорить с тобой!
Хиродзи. Иди вниз!
Сидзуко (тихо). Я никогда не прощу вам, если вы это скажете!
Нисидзима (тихо). Значит, это правда!
Сидзуко (тихо). Не ваше дело! Ведь вы же обещали, что придете сюда завтра не раньше двух часов?
Нисидзима. Да, но…
Сидзуко (тихо). Вы пришли меня мучить?… Попробуйте только рассказать – я возненавижу вас на всю жизнь!
Хиродзи. Ну, что же ты?…
Сидзуко (умоляюще складывает руки). Хорошо?…
Хиродзи. Ступай же!
Приложив палец к губам, Сидзуко выходит. Пауза. Хиродзи сидит неподвижно. Нисидзима стоит, задумавшись. Оба готовы заплакать.
