Солдат прижал к горлу леди Гвинет острие ножа, при этом его ухмылка стала еще шире. Арик понял: они действительно готовы убить ее.
Более бессмысленной смерти и представить себе нельзя. Этого Арик вынести не мог.
– Не трогай ее! – Его рука крепко сжала рукоятку ножа. Арик опустил глаза на Дагберта.
– Что ты сказал, колдун? – переспросил Дагберт, убирая свой нож от стройной шеи леди Гвинет.
Арик увидел, что ее тело сотрясает дрожь, с которой она пытается совладать. Почему-то мысль о том, что этот головорез с черными зубами заставляет ее испытывать страх, разгневала Арика сильнее, чем что бы то ни было другое за все благословенные месяцы, которые он провел в одиночестве.
– Я сказал, чтобы ты немедленно отпустил ее и убрался с глаз моих! – рявкнул Арик.
– И тогда ты возьмешь ее в жены? – спросил Дагберт. – Остановишь засуху, беспокоящую лорда Кэпшоу?
Но ведь он не может ни засуху остановить, ни дождь предсказать!
– Нет, это все ерунда, – сказал Арик.
Дагберт почесал голову.
– Может, она тебе не нравится?
Недоуменный взор леди Гвинет устремился на Арика. Она молча молила его о спасении, хотя, как подозревал Арик, эта женщина вообще редко кого-то о чем-то просила. Квадратный подбородок свидетельствовал о ее невероятном упрямстве. Подбородок и эти ее живые, удивительные глаза.
– Она самая красивая девка в замке Пенхерст, – добавил Дагберт.
Этому утверждению Арик был готов поверить, однако оно не изменило его решения.
– У меня нет желания жениться, – отрезал он.
Пожав плечами, Дагберт снова поднес нож к шее перепуганной женщины. Видно было, с какой бешеной скоростью под клинком запульсировала жилка, и сердце Арика тоже забилось быстрее.
– Ну что ж, если она недостаточно хороша для того, чтобы стать тебе женой, значит, мы все увидим, как она умрет, – заявил Дагберт. – Лорд Кэпшоу просит только о том, чтобы за это ты прекратил засуху.
Судя по всему, этот лорд Кэпшоу – очень суеверный человек. Получалось, барон готов пожертвовать собственной племянницей ради процветания замка. Он даже приказал убить ее, если она не сможет растопить сердце колдуна и прекратить засуху. Арик раздумывал над тем, как ему достойно ответить на эту глупость.
– Оставьте ее здесь со мной, а сами убирайтесь, – сказал он.
– Так ты принимаешь предложение лорда Кэпшоу? – Дагберт медленно опустил нож, при этом его рука подозрительно долго задержалась у груди леди Гвинет. Ее голубые глаза вспыхнули негодованием.
– Да, – кивнул Арик. – Оставьте ее мне, – раздраженно добавил он.
А уж что он будет с ней делать после того, как Дагберт и остальные трусливые типы из окружения барона уйдут, это их не касается. К тому же пока он в состоянии решить только одну проблему.
– Нет, я должен увидеть, что вы венчаетесь как подобает, – возразил Дагберт. – Лорд Кэпшоу настаивал на этом.
Терпение Арика было на исходе.
– Я же сказал тебе, у меня нет желания жениться, – повторил он.
– Барон сказал, что возможны только два варианта – жена или труп, – проговорил Дагберт развязно. – Решать тебе, но я бы не рискнул переходить дорогу такому человеку, как лорд Кэпшоу.
– Выходит, ты предпочитаешь перейти дорогу колдуну? – вопросительно приподнимая брови, спросил Арик.
Дагберт презрительно пожал плечами.
– Я не верю ни единому твоему слову, – заявил он.
– Да что ты? А что ты скажешь о собаке?
Арик свистнул, и в то же мгновение из тени дома вышла полусобака-полуволк с острыми серо-коричневыми ушками и с пугающим оскалом белых зубов. При виде такого страшного животного непрошеные гости попятились назад. Выражение неприкрытого интереса на их лицах сменилось паникой, когда собака, пробежав по зарослям льнянки и по мягкой влажной земле, остановилась рядом с Ариком.
Собака зарычала, и священник перекрестился. Слуга с круглыми от ужаса глазами указал на пса пальцем. А вот лицо Дагберта изменилось совсем немного, правда, оно побледнело.
К удивлению Арика, во всем облике леди Гвинет не было страха. Она, видимо, почувствовала, что собака не причинит ей зла. Наверное, она не слышала о том, что этот пес наводит ужас на жителей здешних мест.
– Он укротил самого дьявола и теперь держит его у себя в виде животного! Он – исчадие ада! – воскликнул священник.
