– Это тот самый браслет, который ты ремонтируешь? – спросила она.
Золотых дел мастер был рад поговорить об этом браслете, к которому он относился как к единственно выгодному заказу, полученному за последнее время. Десять минут спустя он, показав Туи, разложил камни, чтобы вставить их в браслет. На пыльном полу он попытался нарисовать расположение камней на изделии.
– О! Это же подарок к свадьбе, – заметил он, присев на корточки и выглянув на улицу, где появился бегущий молодой человек. – Это для дочери плотника от ее жениха, талантливого молодого писца.
– Ну надо же! – воскликнула Туи, побагровев от ярости, но, заметив, что золотых дел мастер на нее больше не смотрит, успокоилась.
– А вот и сам писец! – воскликнул он, притворяясь удивленным. Притворство было незаметно, так как золотых дел мастер на самом деле волновался, когда же появится Тинро.
– Туи! – закричал юноша, протягивая к ней обе руки и восхищенно сияя.
Туи смотрела на него, на мгновение потеряв дар речи, в то время как слезы негодования засверкали в ее красивых глазах.
– Как смеешь ты говорить со мной? – воскликнула она наконец.
Туи оттолкнула Тинро и выбежала на улицу, преследуемая возгласами ожидавших ее поклонников. Несчастный Тинро смотрел ей вслед. Это был очень высокий, худой молодой человек с торчащими коленями и локтями, – ссутулившись и нахмурившись, он провожал взглядом девушку и выглядел очень озабоченным.
– Как же я могу жениться на ней, если она не хочет со мной даже разговаривать? – воскликнул он. – Как жаль, что она не расположена ко мне.
– Возможно, она стесняется, – предположил золотых дел мастер.
Тинро задумался и покачал головой.
– Нет, – сказал он решительно, отклоняя это предположение. – Только не Туи!
– Хорошо, тогда тебе надо научиться вести себя с ней по-другому, – сказал золотых дел мастер, – а человек, у которого пять дочерей, может тебе в этом помочь.
Тинро согласился на его предложение, и золотых дел мастер, обедая у Сенмена, объявил о продаже изумительного браслета.
– Тинро не столь глуп, как кажется, – отметил он с одобрением, – он прекрасно понимает, что поступки говорят громче, чем слова. Я думаю, самое время устроить все таким образом, чтобы он бросил дочь плотника, тем самым сильно огорчив ее.
– И сколько этот новый шаг будет мне стоить? – спросил Сенмен с беспокойством.
– Месяц бесплатных обедов, – уверенно ответил золотых дел мастер, – включая пиво.
Он не был бы так уверен в результате своего плана, если бы знал, что Туи в тот момент тщательно готовилась к схватке с дочерью плотника. В действительности у нее не было и мысли, чтобы не выйти замуж за Тинро, который, по ее мнению, был прекрасной парой. Туи, однако, часто задавалась вопросом, как заставить его быть более решительным и сделать ей предложение, и, чтобы подразнить Тинро, уделяла внимание сыну булочника. Она вела бы себя иначе, если бы могла предположить такое неслыханное, возмутительное поведение своего жениха, приведшее к разрыву их отношений. Ее отец уже начал подготовку к их свадьбе, и все соседи считали, что они подходящая пара. Туи не предвидела такого поворота событий и была рассержена поступком Тинро. Но она была совершенно уверена, что станет объектом насмешек, если не вернет своего возлюбленного. Даже сын булочника, помолвленный с младшей из дочерей золотых дел мастера, каким бы непробудным пьяницей он ни был, никогда не оставил бы свою невесту ради девушки, кем-то брошенной. Туи стала относиться к Тинро с б'ольшим уважением, когда все эти мысли пронеслись у нее в голове. Она никогда не могла даже подумать, что он способен на такой решительный шаг.
Поглощенная этими мыслями, Туи шла через рынок, не замечая своих поклонников. Когда она повернула на одну из узких улиц, ей пришлось отступить в сторону, чтобы пропустить пару ослов, везших сено и занявших всю дорогу. Владелец лавки, поджидавший покупателей, как паук поджидает свою жертву, преградил ей дорогу. Туи безразлично оттолкнула его руку и вдруг задумалась, как же ей удастся войти в дом плотника. В Фивах было не принято, чтобы девушка ходила по улицам одна, даже недолгое время, иначе она становилась целью для грубых шуток со стороны детей, нищих, носильщиков, иностранных солдат, уличных торговцев, лавочников и даже священнослужителей. И хотя Туи доставляло удовольствие, когда на нее обращали внимание, сейчас она хотела остаться незамеченной.
