— А куда мы направляемся?
— Не твое дело. Ты только скажи, будешь ли ты вести себя смирно.
Паниль сглотнул и кивнул.
— Мы заблокируем люк, когда уйдем, — сказал Накано. — Все будут в безопасности. Когда придет следующая смена, они вас выпустят.
Один из морян выступил вперед.
— Накано, — шепнул он у Паниля над ухом, — Гэллоу сказал, что мы должны…
— Заткнись! — велел Накано. — Я здесь, а он — нет. Следующая смена заявится не раньше, чем через четыре часа.
По кивку Накано двое из его людей втащили через люк носилки. Паниля уложили на носилки и привязали. Вокруг него подоткнули одеяло.
— Это был срочный вызов врача, — распорядился Накано. — Мы спешим — но не бежим. Через все люки несите его головой вперед. Паниль, закрой глаза. Ты без сознания, и я хочу, чтобы так оно и выглядело — а не то так оно и на самом деле будет.
— Я понял.
— Мы ведь не хотим, чтобы с леди случилась какая-нибудь неприятность.
Эта мысль преследовала Паниля, пока его волокли через люки и коридоры.
«Зачем я им?» Паниль не мог себе представить, чтобы он был настолько нужен Гэллоу.
Они остановились у транспортного труболета, и Накано набрал аварийный код. Следующая кабинка труболета остановилась, и с полдюжины любопытных лиц уставились на лежащего на носилках Паниля.
— Карантин! — коротко рявкнул Накано. — Всем выйти. Не приближайтесь.
— А что с ним? — спросила женщина, широко обходя носилки.
— Подцепил что-то новенькое от мути, — сказал Накано. — Мы его эвакуируем. Эта кабина будет простерилизована.
Кабина быстро опустела, и Паниля внесли внутрь. Двери с шипением закрылись, и Накано фыркнул.
— Теперь любой чих, любая болячка, любая ломота — и к докторам помчатся толпами.
— Зачем такая суматоха? — спросил Паниль. — И зачем разносить Текущий контроль?
— Теперь, когда с Гуэмесом разобрались, возобновляется работа по запуску. А как скорая помощь мы доберемся быстро и без остановок. А остальное… производственный секрет.
— Да что у нас общего с запуском?
— Все, — отрезал Накано. — Мы направляемся на станцию двадцать два — пункт посадки гибербаков.
Паниль ощутил адреналиновый выброс. Гибербаки!
— А я там зачем? — осведомился он.
— Мы устраиваем новый текущий контроль. Ты его и возглавишь.
— Я думал, ты слишком умен, чтобы попасться на удочку Гэллоу, — заметил Паниль.
Улыбка на тяжелом лице Накано появлялась медленно.
— Мы собираемся освободить сотни, а возможно, и тысячи людей, заточенных в гибербаках. Мы собираемся отворить тюрьму, в которой они томились тысячелетиями.
Паниль, привязанный к носилкам, только и мог, что перевести взгляд с Накано на остальных троих заговорщиков. На всех трех лицах красовались одинаковые блаженные улыбки.
— Людей из гибербаков? — переспросил Паниль.
— Генетически чистых — настоящих людей, — кивнул Накано.
— Да ты же не знаешь, что в этих гибербаках, — возразил Паниль. — И никто не знает.
— Гэллоу знает, — сказал Накано, и в его голосе прозвучала твердая убежденность — такой тон указывал на необходимость веры.
Панель транспортной капсулы ожила, и записанный за пленку мужской голос затянул: «Аэростатная База Браво, заправка».
Зашипев, открылся люк. Носилки с Панилем подняли и вытащили на грузовую платформу с тяжелыми плазовым панелям на потолке.
Паниль видел ровно столько, сколько можно увидеть из-под неплотно прикрытых век.
«Аэростаты?» удивился он. «Но ведь они сказали…» И тут его осенила догадка — его собираются доставить на станцию по воздуху!
Он едва не открыл глаза, но успел удержаться. Если он сейчас все испортит, это не приблизит его к Карин.
Носилки покачивались в такт шагам, и Паниль слышал, как Накано разъясняет где-то впереди: «Скорая помощь, освободите дорогу».
Паниль сквозь прищуренные глаза рассмотрел внутренность гондолы аэростата — сплюснутую сферу метров десяти в диаметре. Она почти вся была сделана из плаза, с серым покрытием поверх оранжевого баллона. Тень ощутил, что взволновал и испуган одновременно, и совсем ничего не понимает в этой лихорадочной деятельности. Он услышал звук закрывающегося люка, а затем невозмутимый голос Накано.
— Мы прорвались. Можешь расслабиться, Паниль. Все в ажуре.
