И тут моё терпение лопнуло. Я не выдержал и вмешался в разговор:
– Чёрт бы вас всех побрал! Кто-нибудь, наконец, объяснит мне, что здесь происходит?
– А вы, молодой человек, кто? – спросил экстрасенс.
Должен признаться, в школе я был драчуном. Все преподаватели удивлялись тому, как мне удавалось быть отличником в учёбе, и одновременно хулиганом местного разлива. Если вдруг я чувствовал, что мой оппонент начинал говорить какую-то запредельную ерунду, то мог врезать хорошенько, чтобы тот понял, что говорить нужно по существу.
С возрастом я стал спокойнее. И моё боксёрское прошлое не напоминало о себе. Только на первом курсе института, когда какой-то четверокурсник захотел мне показать, где находятся юга, мне пришлось ему ответить. Но это был единичный случай. Я старался никогда без острой необходимости не применять своих спортивных навыков.
И вот сейчас вопрос медиума заставил меня изрядно занервничать, и я схватил его за воротник. Он был ростом ниже меня и когда я поднял его немного вверх, то его ноги болтались в воздухе в поиске опоры.
– Я ещё раз повторяю свой вопрос, что здесь происходит? О ком ты говоришь? С кем ты поговорил? – говорил я и мои глаза, наполненные гневом, видимо сильно напугали его.
– Отпустите меня. Я сейчас вам всё скажу. Я здесь совершенно ни при чём! – запричитал медиум. Я отпустил воротник его кожаной куртки, и он плюхнулся на пол. Поднявшись, экстрасенс поправил свою одежду и сказал:
– Не возражаете, я присяду? В этой квартире когда-то жила семья. Ещё до того, как её передали как ветерану войны, бабушке Анны Сергеевны. Так вот, эта семья – родители и сын с невестой. Их невеста по каким то причинам тогда повесилась, вот в этом в коридоре. И с тех пор ее душа мается между двумя мирами. А «ОНА» с которой я недавно в зале столкнулся и есть, эта самая невеста. Можно стакан воды? – попросил он.
Я подал экстрасенсу бутылку минеральной воды, которая стояла на кухонном столе. Опустошив её залпом, медиум продолжил:
– Она стала появляться здесь, чуть ли не через век после своей гибели. Я изучал эту историю, поднимая архивы связанные с этим призраком, сами же понимаете по роду деятельности я экстрасенс. И хотя я не священник, но чётко знаю, что молитва – это единственное средство против не упокоенных душ. И сегодня я опять читал. К сожалению загробный мир существует.
– Я не отрицаю. И ты её видишь? – удивлённо спросил я.
– Вижу. И скажу я вам, это зрелище не для слабонервных, – ответил медиум.
– А почему же мы тогда её не видим? – не унимался я.
– Обычные люди их не могут видеть. Они видны только тем, у кого есть способности. Или тогда, когда они сами хотят, чтобы их увидели, – поведал Илларион Анатольевич.
– Ну и дела! Никак не думал, что услышу подобное, – сказал я.
– Теперь, Анна Сергеевна, я пойду, – произнёс экстрасенс. – Проводите меня, молодой человек.
– А надо? Что-то у меня нет особого желания разгуливать по квартире, где бродит повешенная, – ответил я.
– Она не станет больше беспокоить никого. Не переживайте вы так. Идёмте, идёмте, – настаивал экстрасенс. – Вы, собственно, можете даже идти домой.
Анна Сергеевна всё ещё пребывала в трансе и только кивнула головой в ответ.
Я прошёл за ним следом через коридор, к входной двери квартиры. У порога он остановился и сказал:
– В зал пока не заходите. Ночь на дворе. Только завтра утром. Двери пусть будут закрыты.
Я обернулся и посмотрел в сторону зала, где сквозь стеклянные двери виднелась только кромешная тьма.
– И потом, если случится так, что она всё-таки придёт ночью, и вы её увидите, просто закройте глаза и прочтите «Отче наш», – добавил он и вышел из квартиры.
Я закрыл за ним дверь и быстро пошёл на кухню. Анна Сергеевна сидела и смотрела в одну точку.
– С вами всё в порядке? – обратился я к ней.
– Да. Давай лучше ужинать. Голова раскалывается, – сказала она. Затем встала, подошла к холодильнику и достала сковороду с котлетами.
– Давно всё это происходит у вас? – поинтересовался я.
– Где-то с неделю. Ой, даже не хочу вспоминать, – сказала она и поставила сковороду на плиту.
– А вы сами её видели?
