— С вашего разрешения мы присоединимся к вам, — обратился Грей к черноволосой Синди и, не дожидаясь ответа, сел, не спуская с Кейт глаз.
Кейт почувствовала, как вся кровь отхлынула от головы, так, что даже губы онемели. Она не могла оторвать от Грея взгляда, как будто ее загипнотизировали.
— Кейт, дорогая, в чем дело? — допытывалась встревоженная Синди. — Тебе нехорошо?
— Да, мне нехорошо. Пожалуй, я пойду.
Она неуверенно встала под перекрестным огнем взглядов: недоуменных и обеспокоенных Ника и Синди, и пылающего — Грея. Грей поднялся.
— Я провожу вас, Кейт.
— Нет, пожалуйста, не надо! — Она почти закричала, выставив в защитном жесте руку, ее голос дрожал.
Грей схватил Кейт за руку, тут уж и Синди вскочила. Ее лицо пылало праведным негодованием.
— Что происходит? Что вы себе позволяете, мистер Морган? Моя сестра никуда не пойдет с вами.
Они привлекли внимание почти всего ресторана, но Грея это, похоже, совсем не волновало. Некоторое время он молча смотрел на Синди, а потом сказал тихо, но твердо:
— Не вмешивайтесь, Синди. Это наше дело, мое и Кейт.
— Я не понимаю… Ты что, знаешь его, Кейт?
Кейт кивнула. Как бы она хотела оказаться сейчас как можно дальше отсюда! Чудесный вечер в одно мгновение превратился в кошмар. Она поняла, что убежать не удастся. Отступать поздно. Может, они поговорят и все закончится? В любом случае выбора у нее нет, сейчас Грей вряд ли ее отпустит — уж слишком решительно он настроен.
— Кейт, ты уверена, что все в порядке? — спросила Синди.
Кейт опять кивнула.
— Ник, извините меня, мы поговорим с вами завтра, — сказал Грей и направился к дверям, почти волоча за собой Кейт.
Она все-таки упала в обморок. Прямо на автостоянке повисла на руках Грея. Очнулась Кейт уже в машине. За стеклом мелькали убегающие назад огни.
— Куда мы едем? — вяло спросила она.
— Ко мне.
— Зачем?
— Нам нужно поговорить.
— Поговорить? — повторила Кейт. — К тебе? Боже, не могу поверить, мир летит вверх тормашками!
Она не выдержала и истерически захохотала. Грей остановил машину и привлек Кейт к себе. Хохот перешел в рыдания, Кейт пыталась вырваться из его объятий, но, почувствовав бесполезность своих усилий, сдалась.
— Как ты можешь говорить мне такое, когда в последний раз заявлял, чтобы я на глаза тебе не показывалась? Как ты смеешь… — Она задыхалась от гнева и от слез.
— Тихо, тихо, дорогая, — шептал он.
Кейт в конце концов справилась с собой.
— Все, я успокоилась, а теперь отвези меня домой. Мы поговорим завтра.
— Нет, дорогая.
— Как это — нет? И я тебе не «дорогая»! Выпусти меня сейчас же!
Грей тут же автоматически заблокировал замки на всех дверцах.
— Как ты смеешь?! Это похищение, нарушение закона и всех моих прав! — Видимо, от перенапряжения Кейт затошнило. Она согнулась и прошептала: — Мне плохо…
Грей разблокировал замки, Кейт едва успела выскочить, как ее вывернуло. Грей поддерживал ее.
— Уйди, пожалуйста, — простонала она.
Ей не хватало воздуха, на лбу выступила испарина. Нет, только не сейчас, пожалуйста! — взмолилась она. Ее молитва не была услышана, и Кейт вновь провалилась в темноту. Пожалуй, для одного дня это чересчур. Она выполнила норму по обморокам как минимум на год вперед.
Кейт проснулась от невероятной головной боли. С трудом открыла глаза и не сразу поняла, где находится. Она лежала на широченной кровати, укрытая легким одеялом, а из одежды на ней было только кружевное боди. В голове мелькали смутные обрывки вчерашнего вечера. Кажется, она ругала Грея на чем свет стоит, когда он принес ее домой, и даже пыталась ударить. А он молча все это сносил. Дальше провал.
Она едва не застонала — все начинается сначала. Только хватит ли у нее сил вынести это? Господи, да он сейчас должен быть женат, вдруг вспомнила она. Но зачем он привез ее в свой дом? Он садист, решила Кейт, ему доставляет удовольствие мучить меня. Надо выбираться отсюда и покончить с этим наваждением раз и навсегда…
Она оглядела комнату и в дверях увидела Грея. Как ни в чем не бывало он подошел к кровати и сел. Кейт немедленно ринулась в атаку:
— Это ты раздел меня?
— Меня оправдывает то, что ты была не в состоянии сделать это самостоятельно. И потом я зажмурился.
