Конечно, если есть необходимость лгать.
А зачем мне лгать?
Почему бы искренне не сказать ей, что мне очень жаль, но произошла крупная ошибка: я увлекся не ей, а ее подругой? А потом мы просто выпьем, пойдем каждый своей дорогой и избавим себя от долгого неприятного вечера, в течение которого будем выяснять, насколько мы несовместимы. ПОЧЕМУ?
— Конечно, я знаю, кто ты, — говорю я, округляя рог в улыбке. — Я хотел узнать, что случилось с той Кэрол, которую я видел на днях в столовой? Ты очень сильно изменилась, ты стала…
О, господи. Если я скажу «настолько красивее», она решит, что, когда я увидел ее впервые, она показалась мне совершенным страшилищем, и расстроится, подумав, что я пришел только из чувства долга.
Но если я не проявлю достаточного воодушевления, она поймет, что я говорю неискренне, и сама потеряет интерес, а в результате совместный вечер станет скучным, и оставшиеся шансы на яростный сексуальный контакт, о котором я мечтал на прошлой неделе, сведутся к нулю. По первым впечатлениям это не то, к чему я очень стремлюсь. Никогда нельзя знать наверное. Не стоит сжигать свои корабли.
— Стало быть, ты понимаешь! — говорю я, как будто моя необъятная улыбка может выразить больше, чем какие-то жалкие слова.
Непохоже, чтобы она понимала. Она моргает глазами так, что кажется, будто она сейчас расплачется, но голос звучит неожиданно твердо.
— Если хочешь, мы сейчас все прекратим, и у меня не будет к тебе претензий.
— Что? Почему ты решила, что я этого хочу?
Ее голубые глаза полны слез. Напоминает Кэрри. У Сисси Спейсек тоже влажные голубые глаза? Не знаю. Но ее призрак бросает меня в дрожь.
— Я просто хочу, чтобы мы были честны друг с другом, вот и все.
Я смотрю ей в глаза и отчетливо произношу каждое слово:
— Я хочу остаться.
— Очень любезно с твоей стороны, но ты можешь изменить свое решение. Пожалуйста…
— Я не собираюсь изменять свое решение, — говорю я, надеясь, что если буду разглядывать ее достаточно пристально, то найду в ней что-нибудь привлекательное. — Я пришел сюда, чтобы провести с тобой приятный вечер, и не отказываюсь от своего намерения. Давай за это выпьем, хорошо?
Я чокаюсь с ней бокалами.
— За прекрасный вечер, — говорит она.
— По-моему, звук какой-то слабый, — говорю я.
Мы снова чокаемся.
— За великолепный вечер.
— Отлично.
Погода не слишком располагает к нахождению под открытым небом, но я все же предлагаю выйти на балкон, выдающийся над рекой. Там найдется какая-нибудь тема для разговора и меньше вероятность, что нас увидит кто-нибудь с работы. И будет темнее, чтобы я не мог слишком хорошо разглядеть ее.
Нельзя сказать, что она совершенно уродлива. Не сомневаюсь, что при правильном освещении, правильно одетая и с правильной косметикой она выглядела бы вполне прилично. К несчастью, в данный момент не соблюдается ни одно из этих условий. Если не считать ее глаз — второго ее достоинства при условии, что вы сможете не обращать внимания на злополучный эффект Кэрри, — самой бросающейся в глаза ее привлекательной чертой станут блестящие волосы. А если лучшее, что вы можете сказать о девушке, пришедшей на свидание с вами, это ее блестящие волосы, то…
Нет, мне очень нравится и как она одета. Толстые черные колготки, черные водолазка и жакет и в тон им юбка в бледно-серую клетку. Так же, как миллионы торговых агентов, бухгалтеров и секретарш солидных фирм. Но мне это нравится. Когда я смотрю на нее и мысленно отделяю голову, то могу представить себя с кем-нибудь из более красивых так же одетых девушек, которых когда-то встречал.
Мы обменялись обычными банальными сведениями друг о друге — ей двадцать два, изучала социологию в Манчестере, работает в маркетинге, живет в Кэмбервелле, не курит, не интересуется наркотиками — рухнула еще одна надежда, что создастся ситуация, при которой мы не сможем отвечать за свои действия, — и после этого говорим банальности о том, что видим вокруг.
«О, смотри, полицейский катер! Что он там кружит — тело ищут?» Как будто, если найдут тело, наша встреча пройдет удачно.
Кэрол не уверена.
Хорошо, на наши отношения это вряд ли повлияет, но разве вам, когда вы видите что-то плывущее по реке, не хочется, чтобы это оказалось мертвым телом? Нет? А мне хочется, хотя предпочтительно, чтобы оно было достаточно свежим, потому что со временем они сильно раздуваются и начинают вонять, и все в таких морщинках, что отпечатки пальцев слезли, и опознание делают по зубам. А вонь — проставляешь себе эту вонь?
