От Квентина из городской хроники: «Старик, не позволяй этим ублюдкам мучить себя. Если хочешь утешиться выпивкой в обед, я к твоим услугам. (К услугам в смысле жратвы и выпивки, имеется в виду. А не…)»
От Годфри: «Понимаю твое смущение. Ряду моих друзей очень помогли на горячей линии по телефону номер…»
От Криспина: «На автостоянке вчера вечером? Длинноволосый молодой человек в темном костюме? Другой в коже? Замечены охранником? Записано камерой наблюдения? Джош, пожалуйста, хватит отпираться. Расскажи все дядюшке Криспину!»
— Ну, хватит с меня, черт возьми, — возвещаю я, вставая со стула.
— Джош, дорогой, что случилось? — спрашивает Виолетта.
— Думаю, Криспин объяснит. Если понадоблюсь Ротвейлеру скажите, что я в спортивном отделе.
Свободный стол около спортивного отдела — это место, куда все идут, когда нужно написать статью, чтобы тебе при этом не мешали. Заходишь на компьютер как гость-фрилансер, и никакая почта тебя не беспокоит. В спортивной редакции, конечно, сидят звери. Когда появляешься там, приходится потерпеть их сарказмы о раскатывании красной ковровой дорожки, прибытия лорда Фаунтлероя и т. д. Потом они обычно устают и оставляют тебя в покое. Сегодня, однако, они даже не замечают моего прихода. Они собрались вокруг телевизора и смотрят какой-то низкого качества пиратский фильм. Наверно, про школьниц и осликов. Или подлинную запись убийства, где показывают, как расстреливают журналиста в Никарагуа?
Я пытаюсь разглядеть, что там на экране, но оставил очки в своей редакции, а подходить ближе и привлекать этим к себе внимание мне не хочется. Похоже, там какой-то мужчина без брюк стоит около багажника своей машины. Он что-то ищет. Потом съемка с другой точки показывает человека на водительском сиденье. Рядом с ним одетый в кожаное человек с бородой. Он кажется мне очень знакомым. Теперь писаки начинают гоготать, потому что водитель исчез. Время от времени видна его голова, качающаяся вверх-вниз над коленями пассажира.
«Проклятие», — думаю я и инстинктивно хочу подойти к толпе и посмотреть поближе.
«ПРОКЛЯТИЕ!» — снова думаю я. На этот раз потому, что понял, кто эти действующие лица.
— Эй! — слышу чей-то голос рядом. — Эй, смотрите, вот он!
— В чем дело, гейлорд? Или мы все не в твоем вкусе?
— На, гейлорд, вот десятка. Ты же сделаешь мне за десятку?
Я бросаюсь к своему столу, красный и разъяренный. «Вот оно что, вот оно что!» — говорю я, давя на кнопку «Прочесть почту» и сразу уничтожая семь или восемь новых сообщений.
— Ой, Джош, что происходит? Криспин так жеманится!
— Да он в восторге, потому что думает, что я такая же грязная проститутка, как он сам, вот почему.
— Но многие исторические личности были бисексуалами, ты же сам знаешь, — говорит Клитемнестра.
— Послушай, Клитти, — говорю я. (Это я дал ей такое прозвище. Ей оно не нравится.) — У меня хватит способностей стать великим, не прибегая к гомосексуализму.
— Так ее! — визжит Криспин, изображая царапающие когти.
— Хорошо. Мне надоела эта глупость, и я расскажу вам, что было на самом деле. Тот человек на видео…
— Каком видео?
— О, боже, Клитти, какая ты… На записи видеонаблюдения, где якобы заснято, как я делаю блоу-джоб мужчине…
— Спокойно! — говорит Виолетта.
— Это был мой брат. Как вы все прекрасно знаете, потому что все с ним знакомы, он носит бороду и он любит одеваться в кожу, потому что ездит на мотоцикле. Вчера на концерт я ходил с ним, что вы тоже знаете, потому что помните, как позвонили с вахты и сказали, что он пришел.
— Не помню ничего такого; а ты, Виолетта? — говорит Криспин.
— Не шали, Криспин. Человек очень расстроен.
— Да, ярость Калибана, увидевшего себя в зеркале, — говорит Макдугал.
— Брюки я снял, чтобы надеть на концерт джинсы…
— Надо сказать, что альтернативная версия звучит гораздо правдоподобнее, — говорит Криспин.
— А голова прыгала там у меня вверх-вниз, потому что я искал на полу кассету REM, чтобы войти в их музыку по дороге на концерт.
— Так, — отрывисто говорит мне Ротвейлер, вновь появившийся в своем кресле. — Я узнал некоторые подробности. Может быть, обсудим это без посторонних?
