Он отвернулся и пошел вдоль стены к книгам, время от времени останавливаясь якобы для того, чтобы прочесть какое-нибудь заглавие. Подойдя к столику со спиртными напитками, он задержался, провел вверх-вниз вдоль горлышка хрустального графина, затем сказал:
– Кажется, я все время забываю о вашем положении. Полагаю, прошлым вечером вы упоминали имя мужчины?...
– Нет, не упоминала.
– Уверен, что да. – Он повернул голову и окинул ее любопытно оценивающим взглядом. – Вне всяких сомнений. Как раз, когда вы допили вторую порцию виски.
– Нет, ничего подобного.
– Думаю, было бы только справедливо, чтобы я знал происхождение мальчика.
– Это ни к чему не приведет, уверяю вас.
Снова повернувшись к ней, он бросил на девушку гневный взгляд.
– Ну и черт с ним, но, по крайней мере, скажите, вы любили его?
– Это что-то изменит?
– Просто скажите, черт побери.
– Да, я любила его.
– Ясно. И все еще любите?
– Люблю ли я отца Брайана? Вы это спрашиваете, мистер Уорвик? Он кивнул.
– Признаю, что бывают моменты, когда я испытываю бесконечную нежность к отцу Брайана. Но временами, когда я думаю о том, что он за человек, я испытываю разочарование, если не сказать отвращение.
– И что же он за человек?
– Непорядочный, разумеется, иначе он никогда бы не воспользовался беззащитностью незамужней девушки, какой бы слабой она ни была.
– Значит, он обаятелен, да?
– Без сомнения, но только когда считает нужным.
Прислонившись к краю стола, она ответила ему таким же пристальным взглядом. И все-таки колени девушки под муслиновой юбкой снова дрогнули, когда она поняла, что только что опять влезла в это. Но, впрочем, может, это и к лучшему. Причины, по которым он делает предложение, оставляют желать лучшего, и она не намерена уступить то малое достоинство, которое у нее еще осталось. Будущее и счастье Брайана важнее всего.
Уорвик направился к двери, и Оливия выпрямилась так поспешно, что стол вместе со всем, что было на нем, заходил ходуном.
Он задержался в дверях и, не оглядываясь, заявил:
– Если вы хоть в малейшей степени заинтересованы в моем предложении, дайте мне знать к этому времени завтра или можете забыть, что я был здесь.
С этими словами он вышел.
Она уставилась в пустой дверной проем. Сердце так бешено колотилось в груди, что было трудно дышать. Затем она бросилась в дверь и увидела его в холле. Он принимал плащ из рук Джона.
– Мистер Уорвик, – крикнула она, заставляя Майлза обернуться. – Позвольте вам заметить, сэр, что ваши манеры оставляют желать много лучшего. Нельзя просто войти в дом женщины, как какой-то пещерный человек, и предъявить ей ультиматум, особенно, когда дело касается такого важного вопроса, как брак.
Кустистые брови Джона взлетели вверх.
– Брак! – воскликнул он и повернулся к служанке с совиными глазами, которая замешкалась возле лестницы. – Вот радость-то! Мисс Оливия помолвлена!
– Это не так! – возразила Оливия в панике.
– Мисс Оливия помолвлена! – послышался голос где-то дальше по коридору.
Слегка опустив голову, она решительным шагом направилась к Уорвику. Он даже не шелохнулся, лишь смотрел на нее прищуренными глазами.
– К вашему сведению, – сказала она никому в отдельности и всем сразу. – Я еще не согласилась выйти за этого человека.
– Что вас так расстроило? – протянул Уорвик. – Неужели то, что я не вручил вам цветы и конфеты и не встал на колено?
– Не говорите ерунды, сэр. Мне совершенно безразличны эти женские банальности.
– Да? Тогда, возможно, вы просто не привыкли иметь дело с людьми, которых не можете подчинить своей воле. Или просто боитесь.
– Вас?!
Это не было вопросом.
– Мира за этими дверьми, мисс Девоншир. Знаете, что я думаю? Я думаю, вы все это выдумали. Не было никаких цыган и никакого татуировщика. Вы создали их вот здесь, в своей голове.
Он постучал ей по виску пальцем. Она ахнула, и лицо девушки приняло с десяток оттенков красного. Она ощущала это так отчетливо, как чувствовала, как ее самообладание испаряется под горячим натиском негодования.
– Фактически, – присовокупил он с нарочитой паузой, – вы такая правильная, что я бы не удивился, если б вы даже солгали насчет происхождения Брайана.
