Эдгар По и его произведения - страница 17
«Джейн Гай» пересекла шестьдесят третью параллель 26 декабря, в самый разгар антарктического лета, и оказалась посреди плавучих льдов. 18 января экипаж в первый раз выловил труп животного, по всем признакам — сухопутного.
В длину оно достигало трех футов, а в высоту — всего шесть дюймов, ноги у него были очень короткими, ступни вооружены длинными ярко-красными блестящими когтями, очень походившими на веточки кораллов. Тело покрывала изумительно белая шерсть, шелковистая и гладкая. Хвост, достигавший в длину почти полутора футов, утончался к концу, как у крысы. Голова напоминала кошачью во всем, кроме висячих ушей, болтающихся как у собаки. Зубы отличались тем же ярким цветом, что и когти.
Девятнадцатого января под восемьдесят третьим градусом широты показалась земля. Навстречу шхуне высыпали черные как смоль дикари, которые, очевидно, приняли корабль за живое существо. Капитан Гай, успокоенный миролюбием туземцев, решил посетить их селения, находящиеся во внутренних районах встреченной земли. В сопровождении двенадцати матросов он после трех часов ходьбы прибыл в деревню Клок-Клок. Среди отправившихся в поход был и Гордон.
С каждым шагом, пройденным нами по этой стране, — вспоминает он, — мы всё сильнее убеждались, что находимся на земле, полностью отличающейся от всех, виденных до сей поры цивилизованными людьми.
В самом деле, деревья нисколько не походили на растения жарких стран, горные породы характеризовались совершенно иным видом и составом; еще более странной оказалась вода.
Она была такой чистой, какой никогда не бывают всем знакомые известковые воды, однако при этом на вид не обладала обычной чистотой, предлагая глазу всевозможные оттенки пурпурного цвета; именно так переливается рисунок на шелковой ткани.
Животные в той стране своим внешним видом также сильно отличались от всех известных в других краях.
Экипаж шхуны «Джейн Гай» поладил с туземцами. Был организован новый поход в глубь страны. На борту шхуны остались только шесть моряков, все остальные ушли. Отряд, сопровождаемый туземцами, двигался по извилистым и узким долинам. Внимание Гордона привлекла стена из мягкой породы, уходившая высоко вверх; ее пересекали несколько трещин. Гордон вместе с Питерсом и неким Уилсоном захотели исследовать одну из них.
Внезапно я ощутил, — рассказывает он, — сотрясение земли, ужасный толчок, не сравнимый ни с чем, что я испытал до сих пор. Мне даже подумалось, что это разверзлись недра нашей планеты и настал конец света.
Они были погребены заживо. Придя в себя, Питере и Гордон увидели, что Уилсона раздавило, а они оказались внутри холма, состоявшего из некоего подобия мыльного камня [70]. Их похоронил катаклизм, но… катаклизм, вызванный искусственно. Это дикари обрушили гору на экипаж «Джейн Гай», и все моряки, кроме Питерса и Гордона, погибли.
Они принялись рыть туннель в мягкой породе, и вскоре им удалось проделать отверстие, сквозь которое они увидели толпу туземцев, сновавших по берегу. Аборигены пытались атаковать шхуну, а оставшиеся на ней моряки защищались, стреляя из пушки. Но в конце концов шхуну все же взяли, подожгли, и вскоре она с ужасающим грохотом взлетела на воздух, погубив несколько тысяч человек.
Долгое время Гордон и Питере прожили в лабиринте, питаясь только орехами. Гордон так хорошо запомнил форму лабиринта, оканчивавшегося тремя обрывами, что в своих записках даже приводит его рисунок, так же как и изображение каких-то зарубок, сделанных на его стенах.
Благодаря сверхчеловеческим усилиям Питерсу и Гордону удалось выбраться на равнину, по ней, несмотря на преследование толпы орущих дикарей, добраться до каноэ, где прятался один туземец, и выйти в море.
Теперь они оказались в Антарктическом океане, «огромном и пустынном, на широте свыше восьмидесяти четырех градусов, в утлом каноэ, со съестными припасами, состоявшими только из трех черепах».
Из собственных рубах они соорудили некое подобие паруса. Вид этого полотна сильно подействовал на их невольного пленника, который никак не мог решиться прикоснуться к нему и, казалось, был охвачен
