— Если комары будут продолжать в том же духе, — пожаловался он, тяжело ударяя по маленьким, звенящим насекомым, — придётся пойти в дом.
Несколько минут спустя вышла Моник с деревянной тарелкой.
— Моник, когда вечером закончишь дела у юной мисси, спустись ко мне, — с показным равнодушием распорядился Барт. — Одалия приболела. Я хочу, чтобы ты сделала мне массаж спины.
Глаза Моник расширились от ужаса. Викки уловила, как занервничал Майкл, хотя и не подал виду.
— Да, са', - прошептала Моник. — Я приду.
— Майкл, — с упрёком сказал Барт, — ты не уделяешь внимания жене. За всё время ни разу не свозил её в Новый Орлеан.
— Лето — не время для поездок в Новый Орлеан, — резко напомнил Майкл.
— Когда жара спадёт, обязательно отвези её посмотреть город.
— У Викки много времени, чтобы посетить Новый Орлеан, папа, — лицо Майкла окаменело.
Они услышали, как возвращается Сара. Она шла прямо в дом, убеждая долго не мешкать, а идти в дом, так как в небе всё чаще вспыхивали молнии. Через несколько минут Викки, почёсывая зудящие от укусов комаров обнажённые руки, пожелала всем спокойной ночи и удалилась к себе. Как только закрыла дверь, услышала, что в дом вошёл Майкл.
Моник принесла прохладную, свежую ночную сорочку, не позволив одеть ту, в которой спала днём. Вид у девушки мрачный и несчастный. Неужели боится Барта? Он может кричать, но никогда не ударит никого из слуг. Сара тоже была против порки рабов, хотя Барт говорил, что это просто чудо, что Джек управляется с рабочими, не прибегая к порке. Викки содрогнулась.
Только она легла, на дом с остервенением обрушился ливень.
— Дождь скоро кончится, — Моник поправила сетку над кроватью, — но сейчас не так жарко.
Моник тянула время, сколько могла, и, наконец, с отрешённым видом вышла из комнаты. Викки лежала в кровати. Бродившие в голове мысли не дают уснуть.
Неожиданно подчиняясь внутреннему порыву, наверное, от жары, Викки встала с кровати и подошла к окну. Моник закрыла все окна. Ничего страшного, если немного их приоткрыть внизу.
Она приоткрыла окно и невольно замерла, услышав в полной тишине ночи голос, повергнувший её в ужас. Из нижней комнаты доносился голос Моник.
— Маста Барт, пожалуйста, не надо меня в постель. Пожалуйста, не надо!
— Делай, что говорю! — голос Барта сильно осип. — Давай, девочка. Иди сюда и разотри мне между ног хорошенько. Потом поласкай эту штуковину, и через минуту она взовьётся в небо и станет большой и сильной. Просто сделай всё правильно, девочка, и у тебя будет самый радостный момент в жизни.
Лицо Викки пылало, она закрыла окно и бегом бросилась в кровать. Вот почему Моник так боялась идти в комнату Барта. Рабы знали. Они знали всё.
Приняв снотворное, Викки на краю сознания ясно понимала, что буря, опустошив окрестности, разразилась вновь. Но когда со страшным грохотом разлетелось окно, полностью проснулась. Девушка инстинктивно вскрикнула и, спотыкаясь, кинулась к двери.
— Викки? — на пороге стоял Майкл, голос высокий и напряжённый от волнения, но в то же время достаточно тихий, чтобы не разбудить остальных. — С тобой всё в порядке?
— Да, всё хорошо, — запинаясь, произнесла она, широко раскрывая дверь, — что-то рухнуло на дом.
Майкл быстро прошёл в комнату, нащупал и зажёг лампу. Хлопнув, закрылась дверь. Викки вздрогнула.
— Это дверь, — успокоил Майкл.
— Осторожней со стеклом, — попросила она, когда Майкл шёл к окну. — Оно повсюду.
Майкл аккуратно осмотрел крышу галереи, которая была прямо под окнами.
— Сюда, должно быть, упала магнолия. — Прищурясь, посмотрел сквозь разбитое окно. — Ветка отломилась и упала на крышу. До утра мы ничего не сможем сделать.
В небе громыхнуло. Викки съёжилась, когда вслед за громом комнату озарила вспышка яркого зигзага молнии.
— Тебя пугает гроза, — сочувственно сказал Майкл. — Она близкая родственница урагана.
— Извини, что разбудила, — прошептала девушка. Лицо вспыхнуло, когда сообразила, что стоит наедине с Майклом в одной ночнушке. Внезапно нахлынули воспоминания о ночи на борту «Королевы Миссисипи». Вновь зашевелились волнующие ощущения.
— Ты не разбудила, просто я не мог уснуть, — сказал он. — Ты очень красива, когда волосы распущены, как сейчас. — Он помолчал. — Ты всегда красива.
