Эва обрадовалась, что Тит пустился наутёк, понимая, что зашла слишком далеко.
— Мы не знаем, что заставило его сделать это, — сказал Майкл. — Прикажи Сократу послать кого-нибудь на поиски.
— Уже искали, — волнуясь, ответила Сара. — Если он сбежал несколько часов назад, Бог знает, где он теперь.
— Патрули схватят его, если с наступлением темноты обнаружат его вне плантаций без пропуска, — сказал Майкл и с презрением добавил, — они получают по шесть долларов за каждого пойманного беглого.
— Поместим объявления в газеты, — решила Сара. — Очень редко в наших краях сбегает раб. За все годы, что управляю Эдемом, такого никогда не случалось.
— Мы вернём его, — куражился Барт. — Предложи хорошую награду. Четыреста долларов.
— Он вернётся сам, — предположила Эва. — Несколько дней на болотах, и плантации покажутся раем.
— Эва, мы хорошо обращаемся с рабами. — На лице Сары отразилась боль, — и ты знаешь это.
— То есть, Сара, платишь им деньги. Я знаю, что ты дала Титу деньги за изготовление шкафов.
— Это обошлось бы в десять раз дороже, если б обратились к краснодеревщику, — вспыхнув, мгновенно отпарировала она.
— Чёрные ублюдки недалеко ушли от дикарей. Ты им даёшь слишком много свободы, Сара.
— У мамы это первый побег — возразил Майкл.
— Я хочу его вернуть! Этот черномазый слишком умён, — ощетинился Барт. — И чертовски смазлив. Какая-нибудь белая дама, воспылав страстью, возьмёт и тихо переправит его на Север.
— Барт, как смеешь так говорить в присутствии леди! — Сара побелела от ярости.
— Приношу свои извинения, — растягивая слова, произнёс Барт. — Это происшествие вывело меня из себя.
В дверном проёме вновь показался Сократ, взгляд был встревоженным.
— Хорошо, Сократ, — оживлённо сказала Сара, — скажи Юноне, пора подавать на стол.
Майкл покинул офис без десяти двенадцать и пошёл к Бену на обед. Бен прислал секретаря, сообщившего, что Жоржета приготовила помпано особым способом, который Майкл находил неподражаемым, и что Бен ожидает его в полдень.
Бен тепло приветствовал его в дверях дома.
— Ты как раз вовремя, сейчас Жоржета подаёт твою любимую рыбу. Будем есть её с прекрасным вином, которое мне только что прислали из Франции.
Когда они расселись с вином и двумя бокалами из самой последней коллекции Равенскрофта, вошёл Ибинзер.
— Викки восхищалась моей посудой, когда вы у меня ужинали, — с гордостью вспомнил Бен. — Скажи ей, что она должна приехать, посмотреть на новые бокалы. — Он подался вперёд, придавая разговору конфиденциальный характер. — Майкл, у меня есть новости о мадам Колиньи и её подруге. Ибинзер был сегодня в порту.
— Что он слышал?
— В полночь, после пожара на борт частного судна, отправлявшегося вверх по реке, поднялись две женщины и девочка. Скорее всего, они уже в Нью-Йорке с месье Колиньи, и, должно быть, рассказали, что здесь случилось, так как он договорился через адвоката распорядиться своими активами в Луизиане.
— Я скажу Джеку, — пообещал Майкл. Джек расстроен исчезновением жены, но Майкл считает, что сейчас тот более счастлив.
— По поводу наших планов, Майкл, — начал Бен, положив себе помпано с огромного плоского блюда. — Мы сможем провести первую встречу в начале следующей недели. Пока нас только двенадцать, включая тебя и меня, — честно сказал он, — но будет больше.
Майкл наслаждался кулинарией Жоржеты. Он рад успехам, которые он и Бен достигли вместе с группой сторонников Федерации. Но всё же как-то беспокойно. Когда он говорил с Беном о новой группе, понял смысл этой беспокойства. Как это ни грустно, причина в Викки. Жить с ней под одной крышей и не прикоснуться к ней — самая настоящая пытка. Как он посмел влюбиться в жену!
Вернувшись в офис после обеда, спланировал работу на оставшееся время. Но за столом, понял, что не может сосредоточиться на бумагах. Перед ним маячило лицо Викки — пылкой, и в тоже время серьёзной.
В порыве нетерпения он сунул бумаги в ящик стола и вызвал Дэвида.
— Я отправлюсь домой пораньше. Эта жара меня достала. Закройся пораньше.
Майкл направился на конюшни, куда, как он знал, пошёл Колин подковать лошадей.
— Мы пораньше отправимся домой.
