Джризлик - страница 4
Наконец устав от самобичевания, он вернулся обратно в гостиную и прислушался к разговорам.
Два старших братца устроились как обычно на балконе, играя в модную карточную игру. Сестер, за исключением Джамнис, которая старательно делала вид, что занимается уроками, в гостиной не было. Мать занималась починкой ее одежды неподалеку. А отец с дядей вновь ушли с головой в стереовизор. Лишь Джок бесцельно глазел в окно. Видимо как-то почувствовав взгляд Джэжа, он обернулся и весело подмигнул.
— Очевидно там в правительстве совершенно свихнулись, — вслух прокомментировал увиденное отец. — Они опять собираются поднять поголовный налог! Думают, что мы деньги штампуем!
Дядя, сидящий на диване рядом, издал одобрительное фырканье. — При этом ведь сейчас вас лишили дотации на Джэжа, как на совершеннолетнего.
— Во-во, — хмыкнул в ответ отец. — Будто что-то изменилось! Никак не могут понять, что будь ему хоть четырнадцать, хоть сорок четыре, ситуация не меняется. С ним придется обращаться так же как и раньше.
— Отец, не забывай, что мы уже как два года не видели никаких дотаций, — подала голос мать. — Так что для нас ничего не изменится.
— И это прискорбно, — согласился отец. — Ведь уход за ним нужен как за малышом.
— Учитывая еще, что он растет, и уже вымахал с молодого теленка, — поспешил поддакнуть дядя.
Мать лишь тяжело вздохнула, но воздержалась от комментариев. Джэж за последние годы привык, что часто члены семьи говорят о нем в третьем лице, когда он находится рядом. Обсуждают тяготы жизни, новые налоги, отсутствие дотаций. Его уже не передергивало от подобных мелочей. А в последние девять дней это стало вообще чем-то мелким и незначительным. На первый план вышло то, что он потерял своего единственного друга.
Вдруг словно ветер пролетел по комнате.
— С днем рождения!
Сперва Джэж даже не поверил услышанному, но скосив глаза, увидел в полутора метрах от себя того, кто был единственной радостью в последнее время. Стараясь выговорить, он одновременно с этим внимательно всматривался в своего друга, боясь, что глаза обманывают его.
В одежде светло-серого цвета, тот крепко стоял на своих длинных худых ногах. Его продолговатые и чуть раскосые глаза смеялись, а ухи-лопушки весело топорщились. Два почти прозрачных крылышка чуть поблескивали, сложенные на спине.
— Джризлик! — наконец выдавил из себя Джэж. — Ты вернулся! Где же ты пропадал? Я так без тебя скучал. Думал, что ты меня бросил или случилось что-то нехорошее.
— Извини, друг, — тот виновато опустил голову. — Я был дома. Прости что задержался. Сейчас я вернулся за тобой.
— Д-дома? — удивился Джэж. — Где это? Ты никогда мне ничего не говорил про то, что у тебя есть дом.
— Я расскажу тебе. У нас будет время, — Джризлик приблизился на полшага к креслу. — Я хочу сделать тебе подарок. Дай мне свою руку и попробуй встать.
Это было что-то новое. Никогда еще его друг не говорил так серьезно и торжественно. Никогда не предлагал встать.
— Он что, по-прежнему испытывает галлюцинации? — донесся с дивана осторожный голос дяди.
— Ты и сам все знаешь, — слегка раздраженно фыркнул в ответ отец. — Последствие травмы вероятно.
— Между прочим, врач заверил, что это должно пройти! — голос матери.
— Это «проходит» уже пять лет!
— Вы понимаете, что он там бубнит? — из другого угла голос Джока.
— Как весело! — Джамнис.
— Может дать ему успокоительное? — дядя.
Джэжу было не до них. Еще в десять лет он твердо понял, что никто в семье не способен его понять, и никто даже не наберется терпения, чтобы выслушать его. Какое уж тут слушать, если полупарализованный мальчик кое-как может связать два слова, а некоторые фразы вообще напоминают мычание. Лишь одно существо в этой безграничной вселенной способно слышать и понимать его. И сейчас его единственный друг стоит перед ним и хочет ему помочь.
Превозмогая собственную немощь, Джэж оторвал правую руку от ручки кресла, куда ее до этого заботливо положила мать.
— Джризлик, я иду. Вот моя рука!
Он протянул ее другу, а правой ногою сделал отчаянное усилие оттолкнуться от кресла. И ему было плевать на последствия!
