Джордж Оруэлл (Эрик Блэр): Жизнь, труд, время - страница 32
С самого начала симпатии «высокого, стройного, хотя и не очень хорошо сложенного»>134>, по воспоминаниям сослуживцев, парня, были в основном на стороне туземцев, к которым другие полицейские офицеры относились в лучшем случае снисходительно и, как правило, безразлично и даже жестоко. Не очень часто Эрик высказывал свои взгляды тем, кто был равен ему по званию. «Неправильно, - говорил Эрик, - оказавшись в чужой стране, вести себя господином, даже если к тебе относятся как к нежелательному лицу»>135>. При этом сам Блэр тоже мог грубо обойтись с местным жителем и даже ударить его, хотя и ненавидел за это и себя, и систему, которая породила такой порядок.
Прибыв в Рангун, Блэр явился к генеральному инспектору полиции, резиденцией которого было величественное здание в центре города, носившее почему-то название Секретариат. Он сразу же получил назначение и на следующий день погрузил свой небольшой багаж на местный поезд, передвигавшийся чуть ли ни со скоростью пешехода. Вначале Блэр служил в городе Мандалай, втором по величине центре колонии, бывшей столице Бирманской империи. Название города было хорошо известно благодаря поэме Р. Киплинга «Мандалай» (1892), в которой воспроизводились ностальгические воспоминания британского солдата, воевавшего в Бирме.
Город был окружен несколькими буддистскими храмовыми комплексами, которые Эрик с огромным интересом осматривал в свободное от службы время. Служба началась с посещения подготовительных курсов, на которых изучались не только местные сборники законов и распоряжений, но также бирманский язык. Эти занятия были для Эрика наиболее интересными, и он, натренированный уже в овладении языками, стал пользоваться разговорным бирманским очень быстро>136>.
Соученик по подготовительным курсам Роджер Бидон, которому язык давался с трудом, с завистью вспоминал, как легко Эрик овладевал совершенно чуждым лексиконом: «Мне рассказывали, что ко времени, когда он покинул Бирму, он мог отправиться в любой монастырь и свободно болтать с монахами». Бидон отмечал в то же время, что
Блэр не то чтобы держался особняком, но не любил разговаривать, не посещал клуб и танцы, вообще был не очень общительным, хотя и вел себя по-приятельски с окружающими. На соученика произвели впечатление высокий рост и худоба его товарища: «Он всегда выглядел так, как будто одежда не сидела на нем правильно, он был длинный и тонкий... Одежда как бы висела на нем»>137>. Впрочем, на сохранившейся групповой фотографии 1923 года Блэр среди сослуживцев и инструкторов подготовительной школы (третий справа во втором ряду) - самый высокий и стройный, вполне аккуратно одетый, производящий вполне «боевое» впечатление>138>.
2. Скитания по Бирме
По окончании курсов Блэр продолжал в течение года службу в качестве стажера, а затем по велению начальства перемещался из одного района Бирмы в другой, находясь в одном месте от нескольких месяцев до года. Это не было связано с какими-то упущениями по должности. Такова была местная практика. Для того чтобы добиться существенного повышения и получить в свое распоряжение обширный полицейский регион, необходимо было действительно прослужить в разных местах страны, приобрести опыт, пройти существенную ротацию.
В некоторых биографических работах туманно говорится, что полицейское начальство часто преследовало Блэра в связи с независимостью его взглядов. Тщательно расследовавший эти обвинения Р. Шелден пришел к выводу, что они не подтверждаются фактами, что Эрик успешно, хотя и не очень быстро продвигался по службе без каких-либо взысканий>139>. А служба не была особенно сложной. В отличие от Индии, где в 1919 году было введено двойное правление, а население получило право избираться в органы местного управления и посылать своих представителей в учреждения исполнительной власти, Бирма по-прежнему находилась под властью британской администрации.
Эрик чувствовал себя, как он позже многократно писал, крохотным винтиком в гигантской машине британского деспотизма. Он исправно выполнял положенные по уставам задачи, наблюдал за теми, кто следил за порядком, при случае задерживал пьяниц, мелких воришек и хулиганов, в то же время стараясь не замечать правонарушений тех, кто совершал их в силу тягчайшей нужды. Блэр исправно готовил документы для предания суду преступников и правонарушителей, вовремя посылал отчеты начальству о происшествиях, которые были подотчетны ему и его местным подчиненным, по утрам регулярно проводил переклички своих подразделений, своевременно заказывал необходимое снаряжение и оборудование. Короче говоря, он делал все, что полагалось делать добросовестному колониальному полицейскому чиновнику мелкой или средней руки.
