— Боюсь, ничем не могу помочь. Я ничего не знаю.
— Мы так и будем стоять на пороге? — нахально спросил я.
— Проходите, — посторонился мужчина, пропуская вперёд.
Мы оказались в большой гостиной, в которой было много свободного места, даже больше, чем в голове всех блондинок нашего королевства. Стены оклеены тяжёлыми полосатыми обоями. В центре комнаты стоял роскошный стол из чёрного дерева, на нём валялась раскрытая книжка в мягком переплёте. Я бросил взгляд на жёлто-зелёную обложку с аляписто нарисованной женщиной. М-да, мистер Лагарди убивал свободное время чтением откровенной макулатуры. Он заметил мой ироничный взгляд и покраснел.
В дальнем углу пустой камин. Рядом два кресла-качалки. Над камином повешены картины. Я всмотрелся и убедился, что это — пейзажи, выполненные в превосходной реалистической манере. На всех изображался утренний лес, купавшийся в лучах восходящего солнца. Художнику удалось передать пьянящую красоту этих мест. С удовольствием забросил бы всё и повалялся там на травке.
— У вас уютно, — заметил я.
— Спасибо, — с холодной вежливостью отозвался Лагарди.
Я продолжил беглый осмотр. Мягкая софа, на которой лежал аккуратно свёрнутый плед, барная стойка у стены, книжный шкаф из ореха, пушистый ковёр на полу. Лагарди знал толк в удовольствиях и себе не отказывал. Повсюду стерильная чистота: ни пылинки, ни соринки. Настоящая берлога старого холостяка.
— Присаживайтесь, — предложил Лагарди, указав на одно из кресел.
Я поблагодарил и сел. Кресло качнулось сначала назад, а потом вперёд. Мне понравилось. Надо купить такое же и поставить в офис. Буду в нём дремать, когда поток клиентов иссякнет.
— Не хотите выпить? — спросил он.
— Спасибо, для алкоголя ещё рано.
— Было бы предложено, — пожал плечами Лагарди. — Себе я накапаю.
Он снял со стойки пузатую бутылку и наполнил высокий бокал до краёв.
— Не передумали? Отличный бренди из старых запасов.
— Нет, — отозвался я. — Составлю компанию в другой раз.
Лагарди опустился в кресло по соседству и с наслаждением откинулся на спинку.
— За Томаса! — Он поднял руку с бокалом в воздух и сделал глоток. — Пусть земля ему будет пухом.
— Где ваши очки? — спросил я, когда содержимое бокала исчезло в его желудке.
— Там. — Он махнул в сторону книжного шкафа. — На полке лежат. Я их не ношу дома.
— Вы один живёте?
— Вас это не касается. — Голос его сразу стал бесцветным.
Я ощутил в нём какую-то надломленность. У этого человека были проблемы с внутренним стержнем. Что-то его угнетало.
— Я расследую убийство, — напомнил я.
— Это не является пропуском в мою личную жизнь, — парировал Лагарди.
— Возможно. Вы ладили с братом?
— А вы не знаете? — Лагарди слабо улыбнулся.
Я промолчал. Это подстегнуло собеседника.
— Неужели Рейли держал рот на замке? — Он вперил в меня внимательный взгляд синих глаз.
— Я знаю только то, что братскими ваши отношения не назвать. У вас существовали разногласия из-за женщины.
— Знаете что, — вместо ответа произнёс Лагарди, — я, пожалуй, ещё выпью. Вы хотите залезть мне в душу. Я — не против, но без хорошей смазки ничего не выйдет.
Он снова направился к бару тяжёлой и шаркающей походкой уставшего человека и вернулся, отягощённый ещё одной порцией спиртного. Я не стал донимать его вопросами и дождался, пока Лагарди устроится удобней.
— За Сюзи! — произнёс он, осушая бокал.
— Кто такая Сюзи?
— Сюзи? — переспросил Лагарди. Глаза его сверкнули. — Сюзи, Сюзанна — самая прекрасная женщина в моей жизни. Когда-то я мог говорить о ней часами. — Он пошевелил бровями, собираясь с мыслями. — Вам приходилось любить кого-то? По-настоящему, так чтобы ваша жизнь не имела смысла без этого человека.
— Да.
— Тогда вы должны меня понять. Сюзи была смыслом моей жизни. Не смейтесь, Гэбрил. Я знаю, что это звучит высокопарно, но в моих словах нет ни капли лжи.
— Мне ваши слова не кажутся высокопарными.
— Спасибо. Мы хотели сыграть свадьбу. Оставалась одна неделя, всего одна вшивая неделя до того, как мы стали бы мужем и женой. — Выражение лица Лагарди стало трагическим. — Я пригласил Томаса стать свидетелем на свадьбе. Это стало роковой ошибкой. Он приехал, такой красивый, видный, в военной форме. Настоящий герой. Сюзи увидела его и… — Лагарди помолчал. Слова давались ему нелегко. — В общем, она меня бросила. Ушла к Томасу.
