Элинор пришли в голову образы Лидии Беннет и ее соблазнителя, мистера Уикхэма. Но нет, сэр Николас никогда бы так себя не повел.
Тогда она честно высказала ему свое мнение о «Гордости и предубеждении»:
— Временами довольно забавно, сэр, но, как я и подозревала, чересчур романтично. В реальной жизни обедневшие леди не выходят замуж за богатых мужчин.
Она вспомнила его насмешливую улыбку, когда он произнес: «Неужели?», и ее тревоги улеглись. Оказывается, уже тогда он намеревался сделать предложение Эми, не имевшей ни гроша.
Грохот и стук копыт заставили ее посмотреть на дорогу. А вот и сама романистка в своей повозке, запряженной осликом.
— Девочки, отойдите в сторону немного. Пусть мисс Остин проедет.
Элинор приготовилась к мимолетному обмену праздничными приветствиями, но мисс Остин остановила повозку.
— Веселого вам Рождества, миссис Карсхолт.
Мисс Джейн Остин было, вероятно, за сорок, и она никогда не была красавицей, но ее большие, красивые глаза наверняка всегда влекли к ней людей. Элинор даже думала, что она могла бы ей очень понравиться, если бы не писала сентиментальных романов.
— Желаю вам и вашей семье того же, мисс Остин.
— Мы идем за омелой! — вмешалась Маргарет, заставив Элинор вздрогнуть.
Однако, прежде чем она успела отчитать дочь, мисс Остин улыбнулась девочке.
— Ты надеешься на поцелуй, милая?
Маргарет порозовела и захихикала, но потом добавила:
— Эми надеется!
— Наверное, от сэра Николаса, — поддразнила сестру Мариан.
— Замолчи! — оборвала ее Эми, чей яркий румянец только подтвердил тайные надежды Элинор. — Если он и поцелует кого, то это будет мама.
Элинор рассмеялась, разделив веселое удивление с мисс Остин.
— Я слишком стара для поцелуев под омелой.
Мисс Остин наклонила голову.
— Стыдно в этом признаваться, но я еще старше. — Ее глаза искрились весельем, но Элинор почувствовала, что сказала что-то не то. — По-моему, сэр Николас говорил, что вам всего тридцать шесть, миссис Карсхолт. Думаю, вы должны дать омеле шанс.
— Шанс? — переспросила Элинор.
— Разве вы не знаете этой легенды? Если паре, целующейся под омелой, судьбой назначено быть вместе, то они сразу это поймут.
Элинор позволила себе холодно улыбнуться.
— Очень мило, но, боюсь, чересчур романтично.
— Да, но, как вы, без сомнения, знаете, я верю в подобную магию. И что опасного в попытке, если вы все равно в это не верите? — Она посмотрела на Эми. — Считается, что в фруктовых садах Дэнверс-Парка растет самая лучшая омела. Рекомендую пойти туда. Вы будете вознаграждены с лихвой.
Кивнув на прощание, мисс Остин продолжила свой путь, оставив Элинор в смятении. Она не любила фантазий и глупостей, а слова мисс Остин сделали ее новые надежды похожими на романтические. Такого не случается в настоящей жизни. В ней есть только глупые мужья, мизерные деньги, выделяемые вдовам, и дочери с неясным будущим.
Однако Эми уже перелезла изгородь и шла по дорожке к Дэнверс-Парку, за ней бежали младшие сестры. Элинор последовала за ними, стараясь не испортить одежду и жалея, что они не остались дома. С чего сэру Николасу ухаживать за Эми, когда он может жениться на любой девушке с большим приданым и хорошими связями? Из-за любви? В этом мире так не бывает.
Бедняжка Эми, ее сердечко будет разбито.
Несмотря на это, когда они пришли в сад и обнаружили там только несколько мальчишек из деревни, Элинор ощутила разочарование. Она посмотрела на славный, золотистый особняк со средниками[3] на окнах, в которых отражалось солнце, так непохожий на построенный из серого камня Фортлинг. Так и хотелось придумать предлог, чтобы в него зайти. На всякий случай.
Но нет, она не настолько глупа.
— Мама! — позвала ее Мариан. — Здесь дерево, на котором полно омелы!
Элинор подошла ближе и посмотрела наверх.
— Тут, конечно, ее очень много, милая, но все растет чересчур высоко. Давай поищем кусты, которые растут пониже.
— Все те, что росли пониже, уже собрали, — сказала Эми. — А там стоит лестница.
Элинор схватила ее за плащ.
— Никто по этой лестнице никуда не полезет.
— Но что же нам делать? Хотела бы я, чтобы здесь был какой-нибудь мужчина, чтобы нам помочь.
