Пейзаж за окном едва заметно дернулся. Активная голограмма среднего класса, призванная замаскировать стену, оклеенную дешевыми обоями. Офис располагался в полуподвальном помещении. Душный кабинет, летом без кондиционера здесь будет настоящая парилка. Игорь вышел в соседнюю комнату.
В небольшой комнате квадратов на двадцать сидели три человека. Аккуратные рабочие места, похожие как близнецы. Шкаф с папками у выхода из комнаты. Столик с чашками, банками с растворимым кофе и сахаром. Два молодых парня и девушка. Очень молодых, скорее всего выпускники, только с университетской скамьи. Одеты скромно, но как следует. Парни в строгих костюмах и галстуках, девушка в блузке темно-синего цвета.
Офисные клерки. Пушечное мясо мелкого и среднего бизнеса.
Игорь кивнул им головой, улыбнулся и двинул в сторону выхода, светлевшего в глубине темного, ни чем не освещающегося коридора.
Он ухмыльнулся про себя.
«Молодая, динамично растущая компания».
Закинув рюкзак на плечо, Игорь задернул воротник куртки повыше.
Компания. Из трех с половиной человек. Сотни таких компаний возникают каждый месяц и только единицы доживают до следующего финансового года. «Планктон, стаи мелкой рыбешки, первое звено в длинной пищевой цепи». Так говорил дядя Коля, который знал про пищевые цепи все. Или почти все. Он вообще много чего знал.
Бурная биография дяди Коли, являла собой пример синусоиды с затухающей амплитудой, в которой пики и провалы идут по вполне предсказуемому ритму. Он начал перое собственное дело в середине девяностых. Три неудачных бизнеса. Четвертая компания существовала пять лет, неспешно и успешно продвигаясь на рынок. Потом ее купили гейткиперы. Дядя Коля опять остался без работы и опять рискнул. Перекачав свою область данных на мобильный RAID-массив, и оставив за собой права на три фильтрующих пакета, он ушел на Магистраль.
Работать он продолжал над тем же, чем занимался и в офисе. «Архитектура управляющих информационных контуров для кластеров малого и среднего размера». Плюс еще немного датамайнинга. Кочевой образ жизни являлся выражением жизненной философии дяди Коли. Отсутствие постоянного места проживания, ответственности за тех, кого приручил и стратегических планов на следующую пятилетку. Насколько знал Игорь две вещи в жизни дяди Коли остались неизменными с тех пор как он вышел на Магистраль. Ежемесячные перечисления на накопительные счета своих детей от обоих браков и выполнение условий договора для клиента, который проплатил аванс за работу.
На Магистрали его знали под ником «Грач».
* * *
— …Это правда, что «дельфиец» может предсказывать будущее?
Коммуникатор завершил свое вращение, но внимание Быкова-младшего теперь полностью перекючилось на Олафа. Тот не стал выдерживать многозначительную паузу.
— Да, это правда. Все зависит от того как часто вы общаетесь с артефактом и насколько хорошо вы понимаете знаки, которые он генерирует, — неторопливым движением Олаф снял очки и положил их перед собой на стол. — В этом плане «дельфиец» мало чем отличается от любого другого «активного динамика» с прогностическими свойствами. Вы прикасаетесь к нему, взаимодействуете с ним. Он фиксирует ваше состояние, вербальную и невербальную информацию и выдает образы, которые рассказывают вам о вас. При более углубленном диалоге вы загоняете в него информацию о вашем ближайшем окружении. В этом случае вы можете получать прогноз о своем будущем. Прогностические алгоритмы артефакта почти безупречны, а символьный ряд интуитивно понятен. Вам не придется долго читать руководство пользователя. Через несколько дней вы станете понимать его без лишних слов.
Быков слушал Олафа наклонив голову, левой рукой поглаживая волосы и лоб.
— Вы можете показать мне своего «дельфийца»?
— Да, конечно.
Олаф взял со стола очки и нажал несколько кнопок на пульте управления стола. Одна из квадратных панелей на столе отодвинулась, открыв нишу из которой выехал круглый металлический диск сантиметров тридцать в диаметре, по всей площади покрытый гравировкой. Олаф активировал «дельфийца», прикоснувшись к едва видимой кнопке на нижней поверхности.
