— Вы занятный парень, — начал он.
Мэггс повернул к нему свое невозмутимое лицо, на котором ничего нельзя было прочесть.
— Если я поступил с вами не по-дружески, — продолжил Констебл, — собственно, здесь ни к чему «если», потому что я именно так с вами и поступил…
— Это все в прошлом. Забудьте.
— Мой друг умер. Это сделало меня несчастным и злым, а когда я чувствую себя таким, то говорю то, о чем потом сожалею.
— Тогда больше не говорите.
— Но я должен говорить, — вскричал Констебл. — Помогите мне, мистер Мэггс, я должен многое сказать вам. Я человек, который всегда отдает долги.
— Старая леди порядком выпорола вас, и я с превеликим удовольствием заткнул ей рот. Но если вы хотите поблагодарить меня за это… Кстати, вы знаете нашего кучера?
— Фостера?
— Вы, должно быть, достаточно знаете его, не так ли?
— Он работал у мистера Квентина, когда мы были в Бате.
— Вам приходилось оказывать ему какие-либо услуги?
— Мы знаем друг друга, мистер Мэггс. Что вам нужно? Только скажите.
— Скажите ему, что Джек Мэггс хотел бы приложиться к той фляжке, к которой он изредка прикладывается.
— Я ваш должник, мистер Мэггс, и помню это.
— Вот вам мой совет. Спросите его.
— Но, мистер Мэггс, вы просите о том, чего я не могу сделать.
— Ваша деревянная культя в порядке, не так ли? Пойдите и скажите этому старому фермеру, что его брат лакей хочет потанцевать с его сестрицей мисс фляжкой.
— Я сам люблю джин, мистер Мэггс, но никто не должен видеть лакея в ливрее, пьющим из фляжки.
— Вы сами сказали, что я мошенник, а не лакей… Рыцаря Радуги не тянет на спиртное, а вот подлеца… Ну давайте же, мистер Констебл, у меня разболелась щека. Вы же не хотите, чтобы я пошел в этот паршивый трактирчик? Я уверен, они будут только рады, если я раскошелюсь у них. Странное явление эти распивочные, они очень любят нас, мошенников. Мы для них, что дар небесный.
— Я поговорю с Фостером, мистер Мэггс.
Тощий долговязый кучер, откуда-то с западной части Англии, сидел на облучке, закутав ноги ковром, и со своего высокого трона вел переговоры с Констеблом долго и с завидным упорством. Наконец договоренность была достигнута, и он передал лакею свою фляжку.
— Вы заплатили ему? — полюбопытствовал Мэггс.
— Счел за честь. — Констебл окинул взглядом обе стороны улицы; на ней, кроме них, не было никого, похожего на господскую челядь. — А теперь пейте, — сказал он Мэггсу.
Увы, в тот самый миг, когда Мэггс приложил фляжку к губам, на ступенях крыльца библиотеки показался как всегда спешивший Перси Бакл.
— Куда теперь, сэр? — спросил его кучер, однако он не успел помешать мистеру Баклу увидеть то, что ему не следовало бы видеть. Хозяин нахмурился и всплеснул руками в перчатках.
— Однако, вы ведь знаете… — растерянно промолвил он, глядя то на Фостера, то на Мэггса, и, помолчав, сказал: — Знаете, сегодня я займусь новым делом…
— Новый патент, сэр? — воскликнул Фостер, хотя сам, видимо, побаивался, что сегодня именно тот день, когда он навсегда распрощается со своей серебряной фляжкой.
— Новый книжный магазин, — поправил его Перси Бакл. — Самый большой в Лондоне.
Констебл распахнул перед хозяином дверцу экипажа.
— «Боус и Боус», сэр? — спросил он нервно.
— Вот и не угадали, мой друг, — поправил его мистер Бакл, вынимая из кармана конверт с адресом. — Нечто совсем другое. Это будет Дворец муз в Лейкингтоне.
— Никогда не слышал о нем, сэр, — признался Констебл.
— Что ж, вы не знаете Лондона так, как знаю его я, — торжественно сказал Перси Бакл. — Это на Финсбери-сквер.
— На Холборн-Хилл? — сокрушенно простонал кучер.
— Боюсь, что так, — подтвердил Перси Бакл. — Боюсь, что это на старой доброй горе Холборн-Хилл.
У подножия Холборн-Хилл лакеи, сойдя с запяток, бежали рядом с каретой, пока кучер изо всех сил хлестал лошадей. Мэггс, помогая Перси Баклу выйти из экипажа на Финсбери-сквер, чувствовал, как весь взмок и устал.
— Отдайте мне это, — внезапно сказал ему хозяин.
— Простите, сэр, что?
— Фляжку, — сказал Перси Бакл, чувствуя, как красные пятна выступают у него на щеках.
Констебл, застыв, смотрел на Мэггса и видел, с какой ненавистью он глядел на Перси Бакла и как ежился и дергался хозяин под взглядом слуги. Но затем, к его великому облегчению, Джек Мэггс все же вынул из заднего кармана серебряную фляжку кучера и вложил ее в руку хозяина.
