– Даже и тут полной уверенности у вас не будет. – Он грустно усмехнулся.
– Ошибаешься. Мой второй секрет – основополагающее открытие, о котором я упомянула. Двое моих товарищей – сотрудники факультета цереброэнергетики Кембриджского университета, и им в конце концов удалось создать первый точный механический психозонд. Они не хотели, чтобы симбиарский Магистрат получил в свое распоряжение еще одно оружие против человечества, и потому согласились не сообщать о своем открытии до окончания Попечительства.
– Боже мой! И этот прибор может зондировать даже такого, как я?
– Это пока еще первая модель. Она показывает только «правду» и «неправду», чего в давние времена пытались добиться с примитивными «детекторами лжи». Естественно, работа нашего прибора строится на совсем ином принципе: анализируется весь спектр мозговых волн. Никому из оперантов, с кем мы экспериментировали – а среди них были Великие Магистры принуждения, – не удалось противостоять ему.
Она открыла дверцу внизу консоли, вынула черный ящичек, к которому был присоединен проводом предмет, напоминающий причудливый шлем, и протянула его Адриену.
Анна улыбнулась и выставила перед собой ладони виноватым славянским жестом.
– Мои… мои товарищи, метапсихические инсургенты, и я в течение последнего месяца прошли проверку у этого механического инквизитора. Мне поручили спросить: согласишься ли и ты?
– Охотно.
– Тогда разреши, я надену его на тебя.
Через минуту-другую шлем был настроен, и в скальп Адриена впились тончайшие иголочки. Ощущение не из приятных!
– На миг ты лишишься сознания, – предупредила Анна. – Пока происходит сканирование. Никаких дурных последствий.
– Включай.
Она встала перед ним, держа в одной руке черный ящичек с дисплеем, а другую занеся над клавиатурой прибора. Адриен ощутил легкое покалывание: в прибор начала поступать энергия. И тут Анна спросила негромко:
– Адриен Ремилард, готов ли ты восстать против Галактического Содружества, поставив благополучие человечества выше благополучия галактической цивилизации?
– Да, – ответил он, и его словно оглушил черный гром.
Когда он очнулся, Анна снимала с него шлем, улыбаясь сквозь слезы. Секунду спустя она отключила сигма-поле. Купол из прозрачной полутьмы исчез, а в лабораторию вошла небольшая группа мужчин и женщин и остановилась в ожидании.
Адриен, поглаживая зудящую кожу под волосами, весело улыбнулся им.
– Мои товарищи-заговоощики, если не ошибаюсь?
Троих он знал. Хироси Кодама и Корделия Варшава были видными Соинтендантами; с Аланом Сахвадзе он не раз встречался, он был племянником Анны, занимался исследованием ро-поля в ИИДП.
Анна представила остальных:
– Оуэн Бланшар, исследователь ипсилон-поля и президент Академии коммерческой астронавигации. Джордан Крамер и Джеррит Ван Вик – психофизики, одни из создателей прибора, который я только что испробовала. Ранчар Гатен – старший капитан Гражданских межзвездных сил. Еще двое наших не смогли приехать сегодня: Олянна, пилот суперлюминального космолета «Шлараффенланде», на котором мы все через несколько дней отправимся на Орб, и Уильям Макгрегор, сын Дэвида. Он с отцом уже в Орбе. Мы очень надеемся, что со временем сам Дэвид тоже присоединится к нам. А пока мы все агитируем за него как за кандидата на пост Первого Магната, поскольку он заведомо симпатизирует нашим взглядам на права человечества.
– Мы чрезвычайно рады, что вы с нами, – сказал Хироси Кодама, беря руку Адриена и кланяясь. – Можем мы надеяться, что и вы будете в Консилиуме отстаивать человеческие права? Кандидаты в Магнаты среди нас поклялись отстаивать расовую автономию в открытых дебатах со сторонниками Содружества вроде вашего брата Поля, как только позволят обстоятельства.
– Я приложу все усилия, – ответил Адриен. Тут он замолчал, потому что ему в голову пришла неожиданная мысль. – Но… тот, кто действительно необходим нам в этой борьбе, еще несколько лет не сможет присоединиться к нам. И я говорю не о Дэвиде, а о том, чье сознание сильнее, чем сознание Дэвида или даже Поля. И он до мозга костей сторонник человеческих прав.
