– Они выступили. В…
– К отбытию все готово?
– Была небольшая задержка.
– Какая именно?
– Отец Нойж пытался убедить их не трогать ковен.
– А, ясно. И его послушали?
– Нет. Он скоро придет.
Я кивнул и приготовился к ожиданию. Это далось мне труднее, чем должно бы, но именно сейчас все, что может пойти не так, имеет такой шанс. А я вдобавок совершенно беспомощен.
Я лежал, слушал собственное дыхание и ждал, пытаясь ни о чем не думать. Ноги в лубках чесались.
«Босс, прибыл отряд. Человек тридцать.»
«Хорошо. Возвращайся.»
«Посмотреть не хочешь?»
«Нет, я достаточно видел.»
«Тогда лечу.»
Тут я заметил, что Ротса давно уже здесь. Она вернулась, пока я смотрел глазами Лойоша. По-настоящему видеть глазами своего дружка – полезное умение, немногие колдуны его освоили; но еще оно очень опасно, потому что в это время понятия не имеешь, что творится вокруг тебя самого.
Вернулся Лойош где-то через четверть часа; тем временем Михей непрестанно беспокоился, что там с отцом Нойжем и не случилось ли чего. Я наконец предложил парню выйти и самому поискать его, так он и сделал. В это самое время Лойош и вернулся.
«Ждем отца Нойжа,» – сообщил я.
«Он был с отрядом, босс. По-моему, пытался остановить солдат.»
«Хм. Целеустремленный сукин сын. Не думал, что такой скромняга может оказаться столь упрямым.»
«Это плохо?»
«Да нет, в общем. Просто слегка нас задержит. Надеюсь.»
Нет, никакой опасности не было. Но я довольно четко рассчитал время, и если расчет собьется, кое-что может выйти неправильно. Например, совсем не нужно, чтобы с разными неудобными вопросами ко мне начал приставать граф. Или лекарь. Могут возникнуть сложности.
В конце концов, часа два спустя, вошел расстроенный отец Нойж.
– Они повесили шестерых колдунов, – сказал он. – Глав ковена.
Брови мои вздернулись.
– Правда?
Он кивнул.
Михей возник рядом со жрецом.
– А вы не знали?
– Откуда?
Это стоило мне еще одного Взгляда.
– И кем они оказались? – спросил я.
– Членами Гильдии, в основном.
Да, похоже на то.
– Знаете такого типа по имени Орбан?
– Он был одним из тех шестерых, – кивнул отец Нойж.
Жаль, что я не велел Лойошу остаться, мог бы посмотреть. Впрочем, как я ему и сказал, видел я уже достаточно.
Тут в комнату вошел неизвестный мне человек. Я стал нервничать, однако Михей представил мне своего «большого брата». Вообще-то он оказался чуть поменьше Михея, но все же, безусловно, был достаточно большим.
Отец Нойж самолично взял ящик с вещами, которые… в общем, которые я пока не мог носить самостоятельно. Амулет я держал в одной руке, Чаролом в другой; если с ящиком что и случится, я выживу.
Я напрягся, когда братья приготовились поднять меня. Михей подхватил за плечи, его старший брат – за ноги. Больно не было. Я действительно поправлялся. Вот он, здоровый образ жизни.
Кстати о здоровье: ну и здоровыми же были эти двое! Они пронесли меня черным ходом как перышко, если их что и задерживало, то лишь несовпадение габаритов меня и лестницы.
Еще важнее то, что никто вроде бы нас не заметил – а я, Лойош и Ротса смотрели в шесть глаз.
Снова я окунулся в вонь, а затем меня устроили в повозке. Михей взял вожжи, отец Нойж сел рядом с ним, а брат Михея пристроился рядом со мной. Михей щелкнул вожжами, лошадь медленно тронулась, Ротса и Лойош кружили вверху, наблюдая.
Переезд прошел нормально. Повозку подбрасывало, но больно мне почти не было.
Потом меня достали из повозки как тюк с товаром и перенесли на какое-то суденышко. Рассмотреть его я не успел. Там меня положили в гамак, что оказалось куда удобнее, чем я полагал. Отец Нойж ушел, не попрощавшись и даже не взглянув на меня. Вокруг меня и сверху все время раздавались звуки шагов.
Лойош и Ротса все время нервничали и оглядывались. Я – нет: если что-то пойдет не так, сейчас уже ничего не поделаешь. В моем деле без толики фатализма никак, иначе с ума сойдешь, волнуясь о том, чего не изменить.
Я почувствовал, как судно отходит от причала, как нас подхватывает течение; и расслабился. В безопасности.
Так в общем и было.
В прошлом я имел не слишком приятный опыт океанского плавания note 13. Но сейчас все было совсем иначе. Будь у меня вторая жизнь, наверное, я провел бы ее на речной барке, уже потому, что здесь я мог спать. Конечно, я не видел, как мы оставили Бурз позади, но легко себе это представляю. И спал я той ночью отменно.
