После отъезда президента вновь назначенный секретарь Совета Национальной Безопасности и Обороны, Виктор Городецкий, традиционных пустых речей произносить не стал. Члены совета — министры-силовики и другие топовые державники, поздравив, кто тепло, а кто сухо, тут же разъехались — день подходил к концу, а у каждого море дел.
Только после этого Городецкий перевел дух. Все, свершилось. Должность, которую он для себя наметил как очередную ступеньку, теперь его! Три года упорной работы, ожиданий, потерь и, чего уж греха таить, ощутимых даже для него инвестиций было потрачено на достижение этой цели.
Что дальше? Ну, прежде всего, включиться в работу так, чтобы не выглядеть бледно на фоне своего предшественника.
В отличие от человека, занявшего, и вполне заслуженно, более высокий пост в государственной иерархии, Городецкий публичной персоной не был. В телевизоре и на сайтах он не мелькал, а заслуги, приведшие его в это кресло, имели такой характер, что хвастаться ими можно было лишь в очень узком кругу.
Утром на президентском сайте появится пресс-релиз и журналисты начнут копать подноготную. Но это проблема пиар-команды, его же дело — в считанные дни перехватить реальное руководство над подчиненным ему аппаратом. И откладывать не нужно, сразу же и начнем. Хотя сперва, конечно, следует закончить дела в Донецке.
Городецкий попросил руководителя аппарата оставить людей на рабочих местах еще на час-полтора, на случай если ему понадобится какая-то информация, и вскоре остался один в большом зале.
Перед глазами еще стоял поднимающийся из кресла президент. Только теперь Городецкий понял, до какой степени тот устал. Нет, не от этой церемонии представления, она была рутинной, не требовала никаких умственных и душевных усилий. От всего сразу.
Городецкий прикинул, смог бы он потянуть эту должность и понял, что вряд ли. Здоровье, личная свобода, публичность и вытекающая из нее бессмысленная ненависть огромного числа граждан твоей страны, постоянный стресс — слишком дорогая цена за право занимать это кресло. Но тут уж каждый решает для себя.
Он же достиг того, к чему стремился несколько лет. И символом, материальным воплощением высокого статуса был лежащий перед ним на столе предмет.
Ноутбук "тактического" дизайна, такие он видел раньше лишь на фотографиях армий НАТО, а с приходом Назгула в группу — и у людей Шульги. Небольшой, в крепком титановом корпусе, по гранями и углам залитый каучуковыми амортизаторами. Это конечно не "ядерный чемоданчик", но предмет, по власти и возможностям сравнимый в современном мире с гетманской булавой. Такой есть только у Президента, а вот теперь и у него.
Эта коробочка — квинтэссенция принципа divide et impera. В нее через независимые каналы поступает информация из нескольких десятков секретных источников, позволяя обладателю смотреть дальше и видеть больше чем остальные.
Городецкий поднял крышку, дождался когда засветится экран, вставил в гнездо аппаратный ключ, переданный ему помощником президента, вскрыл защищенный конверт, из тех, в которых передают пин-коды банковских карточек, ввел пароль.
Вот она, власть!
В этом завораживающем слове каждый видит свое. Функционеры прошлой эпохи, такие, как главный его оппонент, Мовсесян, готовы убивать за близость к президентскому телу, считая, что возможность формировать мнение главы государства — самый важный ресурс для осуществления византийского принципа "власть без публичности и ответственности". Те, что делали карьеру в силовых структурах, уверены, что власть — это право назначать и увольнять генералов. Генералов — это, конечно условно, речь идет о пресловутом сталинском принципе "кадры решают все".
