Пытаюсь вспомнить что-нибудь попривычнее.
— В детстве, Крис, я помнил много, а теперь все забыл. Пора спать. Нам всем рано вставать завтра.
Тихо, если не считать сквозняка в щелях жалюзи. Меня успокаивает и убаюкивает эта мысль: вот ветер несется к нам по открытым равнинам прерий.
Ветер крепчает и слабнет, крепчает и вздыхает, и слабнет вновь… из такой дали прилетел.
— А ты сам знал призрака? — спрашивает Крис.
Я уже почти сплю.
— Крис, — отвечаю я, — у меня однажды был приятель, который всю свою жизнь только и делал, что охотился на призрака, и в итоге лишь зря потратил время. Поэтому спи.
Ошибку осознаю слишком поздно.
— А он его нашел?
— Да, Крис, он его нашел.
Хоть бы Крис слушал ветер, а не задавал вопросы.
— А потом что сделал?
— Проучил его хорошенько.
— А потом?
— А потом сам стал призраком.
Я с чего-то решил, что Криса это убаюкает, но нет, и я сам просыпаюсь.
— А как его зовут?
— Ты его не знаешь.
— Ну как?
— Не важно.
— Ну все равно — как?
— Поскольку, Крис, это не важно, его зовут Федр. Ты такого имени не знаешь.
— Это его ты видел на мотоцикле под дождем?
— С чего ты взял?
— Сильвия сказала, что ты увидел призрака.
— Это она так выразилась.
— Пап?
— Крис, пусть это будет последний вопрос, а то я рассержусь.
— Я просто хотел сказать, что так, как ты, вообще никто не говорит.
— Да, Крис, я знаю, — отвечаю я. — В том-то и загвоздка. Теперь спи.
— Спокойной ночи, пап.
— Спокойной ночи.
Через полчаса он уже сопит, ветер нисколько не утих, а у меня сна ни в одном глазу. За окном в темноте — холодный ветер овевает дорогу, теряется в деревьях, листья — мерцающие блестки лунного света: несомненно, Федр все это видел. Понятия не имею, что он тут делал. Вероятно, так никогда и не узнаю, зачем он поехал по этой дороге. Но он был здесь, вывел нас на этот странный путь и вел все это время. Выхода нет.
Вот бы сказать, что я не знаю, зачем он здесь, однако, боюсь, должен признаться — я знаю. Все, что я говорил о науке и призраках, и даже про неравнодушие и технику днем — все это не мои мысли. У меня уже много лет не бывает новых мыслей. Я их украл у него. А он наблюдает. Вот зачем он здесь.
Вот, признался — надеюсь, теперь он даст мне поспать.
Бедный Крис. «Истории о призраках знаете?» — спросил. Я мог бы рассказать ему одну историю, но даже мысль об этом пугает.
В самом деле пора спать.
Где-то в каждом шатокуа должен быть список ценных вещей, чтоб не забыть, — должен храниться в безопасном месте, чтобы при необходимости черпать в нем вдохновение. Детали. И вот пока остальные храпят, растрачивая это прекрасное утреннее солнышко… что ж… время-то все равно девать некуда…
У меня тут свой список ценностей: взять с собой в следующую мотопоездку по Дакотам.
Я проснулся на рассвете. На соседней кровати Крис еще крепко спит. Я стал перекатываться на другой бок поспать еще, но услышал петуха и вспомнил, что мы в отпуске, а потому спать нет смысла. За тонкой стенкой мотеля работает лесопилка Джона… если не Сильвии… нет, слишком громко. Прям чертова бензопила…
Я до того устал забывать вещи в такие поездки, что составил этот список раз и навсегда и положил дома в папку, чтобы проверять перед каждым выездом.
Большинство пунктов банальны и не требуют особых пояснений. Некоторые — только для мотоциклистов, их надо пояснить. Некоторые вообще дикие, их надо разъяснять особо. Список делится на четыре части: Одежда, Личные Вещи, Кухонное и Туристское Снаряжение и Мотоциклетные Принадлежности.
Первая часть — Одежда — проста:
1. Две смены белья.
2. Теплое белье.
3. Смена рубашки и брюк для каждого. Я обычно беру списанную армейскую форму. Она дешева, прочна, и на ней не видно грязи. У меня сначала был еще пункт «парадная одежда», но Джон напротив него дописал карандашом: «смокинг». Я же думал лишь о том, что можно носить за пределами автозаправки.
4. Каждому по свитеру и куртке.
5. Перчатки. Кожаные перчатки без подкладки лучше всего — предохраняют от солнечных ожогов, впитывают пот и остужают руки. Если выезжаешь на час-другой, такие мелочи не особенно важны, но когда едешь целый день, а то и не один, без них никак.
