– А можно ли, используя особые препараты, поменять внешность?
Врач вновь посмотрел на мужчину под капельницей, затем на Аскольда и уточнил:
– У вас в семье украденных братьев точно не было?
– Точно.
– Тогда сложно ответить. Природа – непредсказуемая шутница. Либо это случайное сходство, либо хирург, проделавший с ним подобное, гений.
– Спасибо, доктор. Вы свободны.
Не успел врач закрыть дверь, как в каюте появился Кертис – принес вещи Кингзмана и матросов. Аскольд поблагодарил, разложил их на столе капитана, опустился на нагретый Эддингтоном стул и задумался.
Перед ним лежали паспорта, бритвы, мыло, тюбик гуталина, катушка ниток с иголкой, художественная книга, в которой обнаружилась заначка в пару долларов. Но вся эта и прочая бытовая мелочь не давала каких-либо подсказок и зацепок, способных повлиять на ход допроса «близнеца».
В одном Аскольд убедился точно: его хотели подменить. Сначала убить, затем подменить. Зачем? Какая роль отводилась его двойнику? Он задавался этим вопросом постоянно и не находил ответа.
Звякнули наручники. Аскольд поднял голову. Задержанный еще раз дернул рукой, прикованной к дужке кровати, и затих.
Пришел в себя, или непроизвольный спазм, как говорил доктор? Аскольд вернулся мыслями к заданию. Ходу миссии пытаются помешать. Встроить в нее другого, подставного Аскольда. Но при этом миссия продолжится. Ну с чего вдруг такие сложности – перехватывать агента аж в Уналашке. Это какие ресурсы и средства были затрачены! Зная секретный маршрут, преступники вполне могли начать действовать в Джуно, но не стали.
От рассуждений вновь отвлек звон металла. Пациент на койке вдруг часто задергался, замотал головой.
Аскольд медленно поднялся, наблюдая за ним. И когда больной вдруг затрясся, извиваясь, и изо рта пошла пена, крикнул: «Врача!»
Первым в каюте появился Кертис, за ним Эддингтон, и только после вошел врач. Он отогнал всех от койки, попытался взять больного за руку, но тот продолжал сильно дергаться, поэтому остальным все-таки пришлось помочь. Старпом вцепился убийце в ноги, капитан и Аскольд держали голову и плечи, доктор наконец смог избавить пострадавшего от капельницы, полез в свой медицинский чемоданчик с красным крестом на крышке, но шприц и ампулу с лекарством так и не достал.
Пациент резко обмяк, раскрыл глаза и рот. Взгляд застыл, устремившись в потолок.
Все молча смотрели, догадываясь, что произошло, но Аскольд не хотел в это верить, он ждал, что скажет врач.
Впрочем, тот не заставил долго ждать. Пощупал пульс, даже послушал через стетоскоп, не бьется ли сердце умершего, и заключил, взглянув на часы:
– Смерть наступила в 5:01. По предварительным данным, больной скончался от сердечного приступа вследствие передозировки неизвестного препарата. Прошу капитана занести сведения в судовой журнал.
Аскольд сплюнул от досады, взял мертвеца за руку, для верности убедился, что пульса нет, и отступил.
– Труп желательно переместить в сухое прохладное помещение, – сказал врач.
– В мешок его, – приказал капитан, – и в трюм.
Кертис кивнул и позвал матросов. Когда тело унесли, Аскольд взглянул на решетку воздуховода и нарочито громко спросил:
– Капитан, где я могу отдохнуть?
– Если после всего случившегося моя каюта устроит, располагайтесь.
– Вполне.
Офицеры оставили его одного, но спать Аскольд не собирался. Потушил лампу, подождал некоторое время, прислушиваясь к звукам в коридоре, и только после этого встал под решеткой воздуховода и позвал шепотом:
– Ну где ты там, Чарли, вылезай. Все ушли.
Вверху раздался слабый шорох, и за решеткой колыхнулась тень.
– Подождите, сэр, я сейчас, – донесся взволнованный голос юнги. – Я тут такое нашел…
Аскольд придержал решетку, пока юнга выкручивал винты, затем помог ему спуститься на пол и сказал:
– Ну давай показывай, что нашел.
