Чем дольше работаю, тем сильнее удивляюсь… Нет, не хитрости и жестокости уголовника, не его жадности, и даже не тому, что преступность не убывает, а удивляюсь низменности мотивов; вернее, не этому — мотив у преступника всегда низмен… Удивляюсь пустяшности мотивов. Залезть в квартиру и взять джинсы с кроссовками. Или спуститься по веревке с крыши двенадцатиэтажного дома на пятый, влезть в окно и взять кассеты с записями модного ансамбля…
— Боря, на что хоть едем? — спросил я Леденцова.
— Участковый сказал по телефону, что преступление в чистом поле.
— Очень существенное обстоятельство, — усмехнулся я.
Впрочем, существенное. Не квартирная склока и не семейные дрязги. Видимо, разбой, коли чистое поле.
— Что еще сказал участковый?
— Вроде бы судебно-медицинский эксперт не нужен. Судебно-медицинский эксперт крякнул. И было отчего: ему под шестьдесят, ночь, не нужен, а везут.
— Уже не нужен? — уточнил я у Леденцова.
— Еще не нужен.
— Это как же?
— Видимо, преступление еще не окончено, человека убивают, и участковый ждет результата, — пошутил эксперт-криминалист.
Он-то пошутил, но у меня был чуть ли не подобный случай — с тяжело раненым человеком возились реаниматоры; я же сидел и ждал, когда он умрет, чтобы описать труп в протоколе осмотра.
Город кончился, как отрубился. Каменная стена новостроек осталась позади, открыв тьму без огней и ориентиров. Фары выхватывали за кюветом какие-то бугры, штабеля и одинокие кустики. Потом эти бугры заметно сорганизовались в правильные ряды. Пни или кочки?
— Капуста, — вздохнул Марк Григорьевич, судмедэксперт.
Я понял его вздох: ночь, тьма, а где-то есть теплая кухня, плита, на которой, возможно, стоит тушеная капуста. Пусть котлеты: дело не в деталях. Капуста — эта, на поле, — в свете фар отбрасывала короткие голубые блики. Или мои очки запотели?
Бетонное шоссе оказалось перегороженным. Машина съехала в глубокую объездную колею и закачалась на ухабах, как морской катер. Поколыхавшись с километр, мы увидели впереди крупный грузовик, легковую машину, мотоцикл, людей — все это в перекрестии света фар.
— Приехали, — буркнул водитель.
По обе стороны дороги голубела капуста. Оказывается, моросило, отчего и заголубел воздух. Глинистая тяжелая земля сразу налипла на ботинки.
Я мысленно и привычно рассортировал стоявшую группу людей: две женщины-понятые, видимо, имевшие отношение к растущей капусте; участковый инспектор в форме; парень с металлическим шлемом в руке, мотоциклист; двое мужчин, наверняка с «КамАЗа». Мы подошли, и наши группы слились.
Мой взгляд забегал, отыскивая труп, но ничего не увидел. Тогда он обратился на громаду грузовика; наверное, там, под ним…
— Где? — все-таки спросил я участкового.
Он провел меня метров пять и показал на дорогу:
— Здесь, товарищ следователь.
К свету фар эксперт-криминалист добавил луч своего громадного, похожего на утюг, фонаря. Мы увидели глубокую, хорошо наезженную колею. И больше ничего.
— Что здесь?
— Лежал.
Как мы все и предполагали, речь шла о раненном человеке.
— Он в больнице?
— Да.
Здесь лежал, но что осматривать? Земля мокрая; поэтому крови не различишь; все затоптано-заезжено, и следы искать бесполезно; ножей, гильз и всяких ломиков не видно…
— Мужчина, женщина?
— Мужского полу.
— Документы имелись?
— Нет.
— А что при нем было?
— Ровным счетом ничего.
— Пустые карманы?
— И карманов не было.
— Во что же он был одет?
— В одеяло.
— Что, и… без брюк?
— Какие могут быть брюки, товарищ следователь, — вроде бы удивился участковый инспектор.
Сперва моя мысль пошла по пути накатанному: бродяга, без жилья и работы. А по-милицейски, бомж. Видел я их и в одеялах, и в попонах, и в шалях… Но фантастичность картины меня остановила: по осенней темной ночной дороге за городом бредет человек в одеяле и, извините, без штанов? Чай, не Испания.
— Одеяло перевязано голубой ленточкой, — сообщил участковый.
Нет, все-таки Испания.
— А гитара не привязана? — пошутил я.
— Пустышка пришпилена, — обиделся участковый.
— Пустышка… это какая?
— Которую сосут.
Не смекалист я стал. Впрочем, тугодумие всегда было при мне, как и очки.
— Вы хотите сказать, что на дороге лежал ребенок?
