Отчим сидел во главе овального стола, накрытого бледно-желтой скатертью. По правую его руку сидела мама, по левую – Никита.
– Садись. – Мама указала на место рядом с собой.
– Тина, это наш Никитка, – представила брата мама. Тот кивнул, не поднимая головы от чистой голубой тарелки.
– Очень приятно, – насмешливо произнесла Тина. Понятно, брат не рассказал родителям об утреннем знакомстве с сестрой.
– Лида и Яна сейчас спустятся, – продолжила мама.
И действительно: не успела Тамара Николаевна произнести это, как шуршащая штора, состоявшая из разноцветных металлических цепочек и служившая дверью в кухне, приоткрылась, и на черно-белую плитку пола шагнула девушка.
Она была высокой, как мать, но более смуглой, темноволосой. По виду – ни дать ни взять профессиональная пловчиха: крепкая, с хорошо развитыми мышцами. Наверняка много занимается спортом. Лишь только встретив быстрый взгляд ее светло-карих глаз, Тина осознала, что они никогда не подружатся. Перед ней была настоящая лунатка: презрительная, надменная, наверняка гордящаяся своим «особым» происхождением.
– Где Яна? – спросила мама.
– Переодевается, – холодно сообщила Лида. Голос у нее оказался низкий, даже с хрипотцой. Проигнорировав Тинино присутствие, она села рядом с Никитой.
«Наверняка много курит», – злорадно подумала Тина. Представила, как Лида тайком сидит на крыше, лениво помахивая черными крыльями, и курит одну сигарету за другой, лишь только падают в темноту огненные точки. Тина, не удержавшись, тихонько хмыкнула.
Лида, как будто почувствовав что-то неладное, брезгливо поджала губы.
– Тина, это наша Лида, – запоздало представила сестру мама.
Лида скучающе подняла глаза к потолку. Тина усмехнулась на это.
– Очень приятно.
– Ну где же Яночка? – Мама, выдавая волнение, нервно забарабанила пальцами по столу, заслужив от отчима укоряющий взгляд.
– Извиняюсь, – пролепетал звонкий голос.
Штора качнулась, являя взгляду худое взлохмаченное создание в очень коротких черных шортах и еле прикрывающей неоформившуюся грудь маечке-топе. Густо обведенные черным карандашом веселые глазищи смотрели с любопытством, одновременно пытаясь выражать и вину за опоздание.
– Яна, ну что за вид у тебя, – протянула мама, тем не менее, примирительно. Видать, с дочкой не раз уже велись разговоры по поводу чрезмерного макияжа и не приличествующей юному возрасту сексапильной одежды, но, конечно, безрезультатно.
Мама еще раз представила Тину: Лида и глаз не скосила, Никита вообще отвернулся в другую сторону, одна лишь Яна приветственно кивнула и спросила:
– Ты в какой комнате будешь жить?
– С Лидой, – тут же ввернула мама, – мы уже обо всем договорились, да?
– Угу, – процедила та. Ее лицо сильно перекривилось, приобретая странное и зловещее выражение. Девушка явно хотела что-то сказать, но сдержалась, лишь вновь поджала тонкие губы.
Можно подумать, Тине улыбается долгих два месяца жить в одной комнате с такой злюкой.
– Вы же почти ровесницы, – жизнерадостно продолжила мама, – вам будет интересно друг с другом.
Да уж, посмотрим, насколько интересно. И как это мать уговорила дочурку на непрошеную соседку-родственницу?
На ужин подали холодную жареную рыбу с рисом и «греческий» салат, апельсиновый сок. Мама извинилась за незатейливую еду: оказалось, что к ним приходит домработница, которая превосходно готовит, но на воскресенье ее отпускают.
Отчим собственноручно принес вино. Лишь взглянув на бутылку, Тина тут же распознала лунную печать. Редкое вино, которое выдерживается в специальных чашах из лунного камня. Астры никогда не пьют священный напиток лунатов. По той же причине, что лунаты никогда не попробуют водку, настоянную на звездном корне.
– Ну что ж, – начал отчим, пока мама наливала всем по чуть-чуть в аккуратные хрустальные бокалы, – выпьем за знакомство!
Тина, не отрываясь, смотрела, как тоненькая красная струйка бьется в прозрачной емкости с высокими краями. Это вино может простоять тысячу лет и со временем будет лишь крепчать. Потому как виноградный сок настоян на астральной крови.
Сердце бешено пульсировало.
Будем надеяться, что это не испытание… Или все-таки? Неужели настолько не доверяют? В любом случае выхода нет.
