– Ты красиво философствуешь, Алеся, – резко сказала Тина. – Но это не тебе надо убить собственную сестру.
– Ты же её недолюбливаешь, – возразила девушка Алеся. – Кроме того, тебе надо лишь признаться. Всё. Дальше, что будет с ней – не твоя забота… Кстати, ты уже слышала? В столице произошёл небывалый конфликт – астры напали на наших и ранили четверых! Добром это не кончится… – девушка недовольно фыркнула. – Наших там слишком мало! Всё указывает на то, что вскоре будет набираться новая армия – все будут воевать… Вот о чём надо думать! Ты – луната и должна бороться за свою веру – веру в луну. Забудь об астрах и об их жалких звёздах.
– Ненавижу котов, – неожиданно произнесла Тина. – Особенно белых.
– А коты ненавидят нас, лунатов! – рассмеялась Алеся.
Ляна будто очнулась. Бельчонок уже звал назад – в обратную дорогу по тонким балкам и скользящей черепице.
Тина ещё спала, смешно подперев щёку рукой.
«Вообще-то, она славная, – подумала Ляна, осторожно складывая платье в чемодан. – Но характеры у нас разные, отцовские. Потому и не можем подружиться».
Запах кофе насмешливо схватил за нос и утянул в кухню, где уже вовсю хлопотала мама.
Добрая, сердечная, дорогая мама: просто человек.
Невезучая.
Дёрнулась медная турка в руках: мама удивлённо взирала на чемодан.
– Что случилось, Роксоланушка?!
– Я решила уехать, – мягко, но решительно произнесла Ляна. – Поступлю в институт. Буду дальше учиться, мам. И Бельчонка с собой возьму, ладно?
– Но куда, дочка?! – ахнула мама, всплеснув руками. Турка полетела вниз: кофе тяжело выплеснулся острой бурой стрелой, указывая на дверь. Бельчонок, недовольно шипя, отскочил в сторону.
– Куда же, Роксоланушка? – растерянно повторила мама.
Ляна улыбнулась.
– В столицу.
Скрипнула половица – Тина стояла в дверях.
– Бежишь?
На её губах застыла неприятная улыбка.
Ляна смерила сестру удивлённым взглядом и вдруг поняла – знает. Знает, что она следила за ней вчера…
– Мама, ты не будешь против, если мы поговорим наедине?
Ляну всегда удивляло, как же легко люди слушаются Тину. Казалось бы, в её спокойном, бархатном голосе лишь скользит некая властная интонация и, пожалуйста, – мама даже не возразила, тут же скрылась за дверью. А может, полагала, что сестре лучше удастся уговорить младшую дочку поменять своё взбалмошное решение.
Ляна растерянно оглянулась. Хотелось выпрыгнуть в окно вместе с этим дурацким ненужным чемоданом – свидетелем её трусливого побега.
– Я тебя не выдавала, – вдруг бросила Тина. – А могла бы сказать, что ты лазишь по крышам с самого рождения… Что ты – из чуждого нам племени, одна из тех, кого лунаты презирают. Ты – астра. И вам не место на земле.
– И что ж не выдала меня? – огрызнулась Ляна. – Почему?
– А пожалела, – Тина резко вскинула голову и посмотрела сестре прямо в глаза. – Не повезло тебе родиться в городе, где правят лунаты. Мне – повезло, тебе – нет. Но уйти просто так ты не сможешь. Они уже знают о тебе.
– Кто они? – встрепенулась Ляна. – Верхние?
Тина криво улыбнулась.
– Да.
– Ты рассказала?
– Нет. – Тина отвела глаза. – Алеся… Пошла на это ради меня. Знала, что меня тяготит такое… родство.
Ляна машинально сжала ручку чемодана. Ей вдруг почудилось, что незримые и страшные тени окружают её, плотно сжимая кольцо, запутывают в тугой, невидимый кокон, забирают силу, вытягивают душу…
Нет! Сейчас на улице светло, люди собираются на работу; всего-то и надо – добраться до вокзала и сесть на поезд. Ляна чувствовала – там ей помогут. Да и Бельчонок поможет отыскать таких, как она. Своих…
– Ты не уедешь. – Устало, как будто бы в ответ на её мысли, повторила Тина. – Они уже взяли тебя под наблюдение. Никто не выпустит живую астру, так долго трепыхавшуюся под самым носом.
– Вот только не надо меня пугать, – процедила Ляна. – Справлюсь как-нибудь с твоими дружками.
Не договорив, она бросилась к двери, но Тина тут же загородила дорогу. Долго скользила по лицу сестры оценивающим взглядом. Наконец, прищурилась:
– Есть один выход.
Предупреждающе зашипел Бельчонок, но опоздал: Тина размахнулась и изо всех сил ударила сестру по шее, по испуганно пульсирующей сонной артерии – тело Ляны медленно осело на пол, – девушка упала, распластавшись по кафелю крестом. Кот вздыбил шерсть, зло мяукнул и, сиганув на подоконник, скрылся в саду.
